Принц тоскливо посмотрел в окно и поморщился. Вопрос, выходить или не выходить, был подобен извечному шекспировскому. Поколебавшись ещё пару минут, Его высочество отшвырнул розу, набросил плащ и очутился в хмуром ноябрьском вечере.

Впрочем, уже через пару минут принц взбодрился. Во-первых, как не взбодриться, когда ветерок, хоть и лёгкий, треплет волосы и старается заползти под воротник и в рукава, а ты забыл шарф и перчатки; а во-вторых, освещённые стрельчатыми фонарями узкие улочки были таинственны и волшебны - они манили в свой лабиринт, обещая приключение.

И приключение не замедлило начаться. На углу, возле лавчонки, торговавшей ангелочками и коричными веночками, задумчиво ковыряла брусчатку носком тяжёлого ботинка мадмуазель Джеймисон, его личный враг номер... - принц посчитал до пяти и ухмыльнулся. Да, враг номер пять. Если бы шеф спросил его, в каком порядке он бы уничтожил экипаж базы, он начал бы с лысого доктора, а закончил очаровательной мадмуазель. Возможно, что к этому времени Тёмный властелин позволил бы оставить ее себе - в качестве военного трофея, например.

Кэти Джеймисон потирала замёрзшие руки, шмыгала покрасневшим носом и меньше всего была похожа и на приз победителя, и на вражеского пилота. Она ожидала , когда ей нальют горячего вина с корицей и не замечала ничего вокруг.

Момент был подходящий, но Его высочество решил не рисковать: вдруг плеснёт в лицо глинтвейном. Одно дело, когда такое проделывал он сам - с Блейдом, или кремниевым болваном; вино было прохладным и сильно остужало пыл этих идиотов, которых по неизвестной причине ещё не уволили через расстрел.

И совсем другое дело - когда эта сумасшедшая кошка. Вон как она тогда в огонь скакнула за своим полоумным художником. От нее всего можно ожидать.

Он подошёл к ней почти на цыпочках, дождался, пока она сделает пару глотков и галантно преподнёс ей букетик палочек и розочек из корицы:

- Мадмуазель!..

Та подняла на него глаза, показавшиеся фиолетовыми из-за игры света и тени, и замерла. Но только на миг. В следующую секунду девушка равнодушно пожала плечами и спокойно ответила:

- Я на улице не знакомлюсь, месье...

Принц удивился. Она не хваталась за оружие, не прыгала в сторону, не предпринимала ровным счётом ничего. Она глотала горячее вино и жмурилась от удовольствия.

- Кэти Джеймисон? - он вложил в голос всю уверенность в этом факте, которая изрядно пошатнулась. Какая-то пёстрая шапочка с помпоном, косичка, выбившаяся из-под золотистого шарфика, самодельная татушка на кисти, вроде тех, что сводят с жвачных вкладышей маленькие дети, и - что сразило принца наповал - гламурный розовый котёнок на сумочке-заплатке.

- Так и знала, что обознались,- с сожалением произнесла девчонка,- ну почему как мужчина ничего себе, -она бросила оценивающий взгляд на его плащ и дорогущие ботинки, - так точно не ко мне.

Абихан с ужасом понял, что девушке вряд ли больше семнадцати: школьница-малолетка, сбежавшая с уроков на каток.

-Ой, а Вы местный, - неверно истолковав его молчание, воодушевилась девчонка, - проводите меня к Собору. А то я от группы отстала...

Принц тоскливо выругался про себя и кивнул.

Правда, дорога к Собору оказалась веселее, чем он думал: девушку он нашёл забавной и трогательной, несмотря на манеры невоспитанного подростка. Схитрив, он повёл ее к Собору дальней дорогой, чтобы растянуть удовольствие. Принц даже согласился сфотографировать ее у старого городского фонтана: девы с кувшином. Именно в этот неуловимый момент девушка снова показалась ему удивительно похожей на Кэти.

Не отдавая себе отчёта в том, что он делает, Абихан попросил у нее телефон.

Прикусив кончик языка, незнакомка нацарапала что-то на розовом (принц беззвучно застонал) листке блокнота, потом лучезарно улыбнулась, размотала шарф и всучила ему, помахала рукой и растворилась в толпе на Соборной площади.

Его высочество развернул листок и остолбенел.

"Вы такой доверчивый, принц Абихан. Спасибо за вечер. Я и вправду заблудилась. Кэти Джеймисон"

Генерал разведки открыл рот, чтобы разразиться проклятиями не хуже Блейда, но промолчал. С тёмного неба полетели пушистые хлопья, попытались присесть на ресницы и вползти за шиворот.

Абихан вздохнул, улыбнулся и обмотал шею золотистым шарфом. Он пах корицей и новогодней сказкой.

Начиналась зима.