|
|
"Графиня, а не испить
ли нам кофею?"
Он всегда стеснялся, когда приезжал в издательство, и никогда не был уверен в том, что его следующую книгу не отвергнут. Даже став известным и признанным, он все равно терялся и смущался.
Электронное взаимодействие с редакторами только прибавляло нервозности – не было возможности посмотреть человеку в глаза – несмотря на монитор и отличную камеру.
Вот и в этот раз Скотт Картер приступил к общению с редакцией с видом человека бывалого, нарочито развалился в кресле, даже положил ноги на стол, но вот руки незаметно вытер о штанины – его новое произведение заставляло его нервничать.
Редактор тоже сидел, положив ноги на стол, и разница между подошвами тяжелых, с высокой шнуровкой, ботинок писателя и редакторских кед была очевидной.
Пока Скотт машинально взъерошил пятерней волосы, редактор поудобней устроил на столе тонкие ноги, обтянутые невероятно узкими, под кожу, штанами, поправил бабочку в горошек и квадратные, с дурацкой финтифлюшкой на оправе, очки.
- Скотти, - улыбнулся редактор, - я правильно понял, что ты желаешь опубликовать это произведение под женским псевдонимом?
Скотт вздохнул и кивнул. Не объяснять же этому юнцу, что его последнее творение написано на спор – вернее, в результате проигранного спора – и теперь, по условиям спора, должно быть непременно опубликовано. Персонажи и события были также определены условиями спора, и Скотт готов был провалиться сквозь землю и еще дальше – только бы не показывать это никому и никогда.
- Это очень интересно! Тем более нам сейчас не хватает любовных романов, все военная проза да революция. А тут присутствует свежий взгляд, взгляд очевидца, так сказать, событий. Это прекрасно. Но мне кажется, что кое-чего все-таки не хватает.
- Чего же? – спросил Скотт. - И кстати это не роман. Это короткий рассказ. В сборник может его?
- Может и в сборник, это мы посмотрим. Вот! Например вот эта сцена, - и редактор начал с выражением читать выделенный абзац на мерцающей проекции экрана – последняя модель его планшетника светилась мягким голубоватым светом в полумраке кабинета. В пальцах он вертел электронное стило, и голос у редактора был ближе к тенору чем к баритону, что раздражало.
«- Дорогая, не выпить ли нам шампанского? – спросил принц Абихан у своей спутницы.
– Отнюдь, милый, - ответила Кэти. – Мне и так хорошо».
- Вот, вот это. Это хорошо, показано разложение правящей верхушки, моральное падение некоторых наших сторонников. Ты же это имел в виду? Но здесь не хватает страсти, знаешь, секса! Драйва! Ну! Добавь немного секса – и в печать. А?
Где там было разложение, Скотт не понял, но спрашивать не хотелось. Хотелось скорее дописать чертову писульку и забыть обо всем как о страшном сне.
***
Уже на следующий день он снова беседовал со вчерашним редактором, который прихлебывал матэ и маялся от головной боли, переживая, что пришлось проснуться в несусветную рань – в полдень.
«- Дорогая, не выпить ли нам шампанского? – спросил принц Абихан у своей спутницы и подмигнул.
– Отнюдь, милый, - томно ответила Кэти. – Мне и так хорошо.
- Ну хорошо же, - и принц накинулся на неё и повалил прямо на ковер, где они занялись любовью»
- Неплохо, весьма неплохо. Сразу видно, что у тебя нет опыта в написании подобного, но неплохо. Но не хватает грязи. Драйва все еще мало. Я бы заменил «занялись любовью» на «трахнулись», можно и жестче? Да, если сказать жестче, грязнее, была бы тема. Тема была бы. Ты как насчет жестче, так, знаешь, грубее? Нет? Ну хорошо, будет исторический роман для подростков, так что оставим «трахнулись». Но грязи все же не хватает. Грязи и динамики. Сможешь?
- Я собственно хотел написать об отношениях. Короткую повесть. Просто рассказ. О том, как они встречались во время войны.
- Ну и прекрасно! Не думаешь же ты, что они там розы нюхали?
***
«- Дорогая, не выпить ли нам шампанского? – спросил принц Абихан у своей спутницы и грязно ей подмигнул.
– Отнюдь, милый, - томно ответила Кэти. – Мне и так хорошо.
- Ну хорошо же, - и принц страстно накинулся на неё, срывая платье, зубами разрывая тонкое нижнее белье, и повалил прямо на ковер, приговаривая: «Как давно я мечтал тебя трахнуть!»
- Так трахни же меня! – страстно воскликнула она, сжимая в руках уголок ковра»
- Ну вот! Вот! Можешь же! Отлично. Но я тут посмотрел, - редактор покосился на стопку журналов на дизайнерском кофейном столике, - лука не хватает. Сделай лук.
- Лука? – недоуменно переспросил Скотт. – Изюминки что ли? – и Скотт довольно хохотнул.
- Да не изюминки, - поморщился редактор. – Лук нужен, понимаешь? Ну вид. Шмотки там, феньки, в общем, чтобы они смотрелись. Понял?
***
«- Дорогая, а не выпить ли нам шампанского? – спросил принц Абихан у своей спутницы и грязно ей подмигнул. В одной руке он держал бутылку шампанского, а в другой – два бокала на высоких тонких ножках, белые манжеты его рукавов задрались, демонстрируя изящные запястья и розовый лак на его аккуратных ногтях.
– Отнюдь, милый, - томно ответила Кэти. – Мне и так хорошо.
Её алое платье облегало её стройную фигуру, волосы падали на плечи рыжей волной.
- Ну хорошо же, - и принц страстно накинулся на неё, срывая платье, зубами разрывая тонкое нижнее белье, и повалил прямо на ковер, приговаривая: «Как давно я мечтал тебя трахнуть!»
- Так трахни же меня! – страстно воскликнула она, сжимая в руках уголок ковра.
Его белый, будто высеченный из мрамора, торс соприкоснулся с её золотистой, загорелой кожей, и её зеленые глаза встретились с голубой лазурью его взгляда»
- Ну уже неплохо, этот белый мрамор, эта лазурь, это платье… Это китч, это трэш, это отлично. Это же китч?
- Китч, - честно ответил Скотт, который накануне полночи изучал настоящие любовные романы в поисках вдохновения.
- Это посыл! Да, это хорошо, - сегодня редактор был в желтом пиджаке с кучей брошек на лацканах, и на нем были модные туфли с желтыми шнурками. – Посыл такой посыл… Я сразу не заметил, но вот теперь вижу. Это практически гениально. Но все равно не хватает… Чего же тут не хватает! Чего-то же точно не хватало. А! – редактор щелкнул пальцами. – Конечно! Ногти. Лак с ногтей смой.
- Какой лак? – Скотт посмотрел на свою руку. Один ноготь обкусан, другой сломан, и на указательном пальце пятнышко от вчерашнего ремонта мотоцикла – это новое масло никак не отмывалось.
- Лак там у него. Розовый. Это надо смыть.
- Но он всегда красил ногти!
- А всё-таки надо смыть. А то может получиться такой посыл, что он сочувствует сексуальным меньшинствам. Это может вызвать симпатии, это нехорошо. Надо показать его нетерпимость. Вот, нетерпимости не хватает! Образа диктатора!
- Но все же знают…, - растерялся Скотт, - все знают, что его сексуальная ориентация…
- Не важно. Вот кстати чего-то нетрадиционного добавить бы? Было бы неплохо. Как там с нетрадиционным образом положительного героя? Вот например если ты и Джейсон?
- Чего? – одурел Скотт. – Я? Джей?
- Да, пожалуй это слишком смело. Хотя неплохо бы намекнуть. Об этом и так все…
Редактор посмотрел на лицо Скотта и покачал головой, решив, что и это пока рано.
- А как этот ваш доктор?
- Да он вообще рептилия! У него сроду личной жизни не было.
- Тайный порок? Зоофилия? – предложил редактор. – Нет, это пока рано. Это могут не принять. Кто там у вас еще? Кого можно записать в сексуальное меньшинство?
Они оба синхронно посмотрели в окно редакции. Там, за окном, висела огромная рекламная конструкция с портретом Нейтона Бриджера и подписью: «Освободил Землю от диктатуры!».
- Законно избранного Президента Всей Земли – и таким словом? – шепотом сказал редактор, шалея от собственной смелости.
- Каким словом? – так же, шепотом, спросил Скотт.
- Ладно, оставим это. Но вот чего-то диктаторского, чего-то гадкого, обличающего не хватает. Добавь гадости! Давай, привет.
***
«- Дорогая, а не выпить ли нам шампанского? – спросил принц Абихан у своей спутницы и грязно ей подмигнул. В одной руке он держал бутылку шампанского, а в другой – два бокала на высоких тонких ножках, белые манжеты его рукавов задрались, демонстрируя изящные запястья и розовый лак на его аккуратных ногтях.
Лак на одном из ногтей слегка скололся – это был след от автомата, из которого принц Абихан лично расстреливал противников режима. Но Кэти об этом не знала, и поэтому пока все было в порядке.
Он досадливо поморщился – скол на ногте раздражал его и портил общую эстетичность образа, и от этого он еще больше злился и обдумывал, сколько мерзавцев он расстреляет завтра.
Но сейчас он видел перед собой любимого пилота, и гнусная радость от того, что он соблазняет это невинное существо, переполняла его.
– Отнюдь, милый, - томно ответила Кэти. – Мне и так хорошо.
Её алое платье облегало её стройную фигуру, волосы падали на плечи рыжей волной.
- Ну хорошо же, - и принц страстно накинулся на неё, срывая платье, зубами разрывая тонкое нижнее белье, и повалил прямо на ковер, приговаривая: «Как давно я мечтал тебя трахнуть!»
- Так трахни же меня! – страстно воскликнула она, сжимая в руках уголок ковра, дизайнерского ковра, сотканного вручную, на котором был портрет Императора Темной Звезды.
Его белый, будто высеченный из мрамора, торс соприкоснулся с её золотистой, загорелой кожей, и её зеленые глаза встретились с голубой лазурью его взгляда.
За окном висел портрет Императора и, казалось, заглядывал в комнату.
Кэти не видела его, потому что была снизу, а вот принц и хотел бы не видеть, да не мог – он всегда был у него перед глазами»
- Ну вот! Вот же! – радостно воскликнул редактор. – Ковер – это прекрасно, с считаю. Это то что надо. Это поcыл. Больше того – это тонкая метафора! Если говорить в глобальном смысле – то Кэти фактически лежит на нем, на Императоре. Пусть формально она снизу – но реально-то она сверху, я бы сказал, голой попой на лице самого Темной Звезды! Это очень символично.
- Там нигде не сказано про голую попу, - буркнул Скотт, в сотый раз мысленно извиняясь перед Кэти, всей командой и даже Абиханом, на которого ему, по большому счету, было глубоко плевать.
- О, но это такой тонкий намёк! И даже принц, сам принц – даже он в некотором роде показывает в лицо Императору свой половой орган, это смело, это весьма, весьма смело. Ты тоньше, чем я думал, Скотти, кто бы мог подумать! Всегда считал, что твой удел – военная проза, но ты поражаешь меня. Хотя не выйдет ли так что этим так сказать актом он сочувствует повстанцам? Это надо обдумать. Ладно, осталось немного.
- Ну а теперь-то всего хватает? Может, перейдём…
- Погоди. А где же протесты против Императора? Против его приспешников? Где те немногие, кто осмелился протестовать против миньонов?
- Ты имеешь в виду тех, кого не дострелял Абихан?
- Именно! Где все эти люди? Не хватает действующих лиц. Не хватает простых людей. И кстати нет разницы между простыми людьми и принцем. Нет разницы между правящей элитой и теми, кем она правит. И кстати – пусть будет тотальный контроль, мерзость других миньонов. Добавь мерзости, это всегда актуально. Покажи все это – и я гарантирую тебе экранизацию. Разумеется анонимно, как ты и хотел.
- Я не хочу экранизации, - ответил Скотт. – Я хочу это издать.
- Та издадим же! Огромными тиражами издадим. Отдельная обложка для школьников, эротический вариант для взрослых, в твердом, в мягком – по-всякому издадим, уж ты не сомневайся. И этак, лентой, пустим, что открытие года, новый автор… Как ты там хочешь называться? Всё равно? Ну как-нибудь назовём, не переживай. Ну бывай!
***
«- Дорогая, а не выпить ли нам шампанского? – спросил принц Абихан у своей спутницы и грязно ей подмигнул. В одной руке он держал бутылку дорого шампанского из своих личных погребов, а в другой – два бокала на высоких тонких ножках, инкрустированных бриллиантами и сапфирами, белые манжеты его рукавов задрались, демонстрируя изящные запястья и розовый лак на его аккуратных ногтях.
Шампанское было самое дорогое какое он только смог найти, потому что другого шампанского в его погребах не было. Особый вкус напитку придавало знание о том, что буквально за стеной томятся в плену заключенные, противники Императора. Принцу нравилось слушать их стенания, выбирая напиток на вечер. Это вносило разнообразие в его унылую и скучную жизнь.
Лак на одном из ногтей слегка скололся – это был след от автомата, из которого принц Абихан лично расстреливал противников режима. Но Кэти об этом не знала, и поэтому пока все было в порядке.
Он досадливо поморщился – скол на ногте раздражал его и портил общую эстетичность образа, и от этого он еще больше злился и обдумывал, сколько мерзавцев он расстреляет завтра.
Но сейчас он видел перед собой любимого пилота, и гнусная радость от того, что он соблазняет это невинное существо, переполняла его.
– Отнюдь, милый, - томно ответила Кэти. – Мне и так хорошо.
Её алое платье облегало её стройную фигуру, волосы падали на плечи рыжей волной.
- Ну хорошо же, - и принц страстно накинулся на неё, срывая платье, зубами разрывая тонкое нижнее белье, и повалил прямо на ковер, приговаривая: «Как давно я мечтал тебя трахнуть!»
- Так трахни же меня! – страстно воскликнула она, сжимая в руках уголок ковра, дизайнерского ковра, сотканного вручную, на котором был портрет Императора Темной Звезды.
Его белый, будто высеченный из мрамора, торс соприкоснулся с её золотистой, загорелой кожей, и её зеленые глаза встретились с голубой лазурью его взгляда.
За окном висел портрет Императора и, казалось, заглядывал в комнату.
Кэти не видела его, потому что была снизу, а вот принц и хотел бы не видеть, да не мог – он всегда был у него перед глазами.
Не знала она и того, что в стенах его комнаты разместились тайные, сделанные с учетом последних достижений нанонауки, подсматривающие и подслушивающие устройства других миньонов Темной Звезды. Ни одно слово не оставалось безнаказанным и неуслышанным. Впрочем, о жучках конечно же знал принц, и поэтому миньоны, сладострастно припавшие к своим мониторам сразу после того как Кэти вошла в эту абсолютно засекреченную квартиру, наблюдали всего лишь невинную, от и до смоделированную на компьютере, сцену беседы о поэзии.
- Ну и идиот!, - подумал Блейд. – В стихах говорит.
- Ну и тряпка! – подумал Джеральден.
А Император, как обычно, не подумал ничего, потому что и так знал всё что ему нужно »
- Нужно, - вслух проговорил Скотт. – Что-то там еще было нужно… А! Народ и различия.
Скотт побарабанил пальцами по столу.
«Ни Кэти, ни Абихан даже и не догадывались, что рядом со штаб-квартирой ГРИПП уже начинались марши защитников природы, демонстрации протеста, пикет против взрывов на АЭС и извержения вулканов в Исландии, а также тех, кто был против власти миньонов. Сотня человек храбро стояла с плакатами прямо около Обители Зла – самой страшной на Земле Штаб-квартиры Сил Мирового Зла.
Пусть у них не было дорогого шампанского, зато у них были пиво и виски, и пут все это было замаскировано под кока-колу и разлито в пластиковые бутылки и фляжки без всякой инкрустации, и пусть у них вместо белых рубашек были простые футболки и куртки, их души были светлы и чисты, что было особенно заметно на фоне портретов миньонов, вывешенных на фасаде Штаб-Квартиры. И особенно явно оттеняла чистоту их помыслов огромная темная и мрачная бронзовая фигура Императора Темной Звезды.
«Пока они работают над развалом Земли, я не работаю!»
Яркий плакат привлекал внимание и вызывал одобрительные улыбки»
- Протест! Протест, - редактор рубанул воздух ладонью, - это именно то что нам нужно. Но ты не мог бы добавить туда немного масштабности? Что это за сотня?
- Да и сотни не было, пока мы побеждать не начали! Они же все…
- Кто это они? – поинтересовался редактор. - Население? Народ?
Скотт подумал, что редактор сроду народа не видел, но промолчал, только спрятал руки, которые сами собой сжались в кулаки.
- Да при чем здесь народ! Какие к черту люди! Мы считались международными террористами. Нас и не поддерживал никто. Пока не начались серьезные победы. Мы первые два года воевали сами за себя.
- А вот это инсинуации. Народ был с нами. То есть с вами. Народ протестовал тайно. Ну а мы должны добавить масштабности. Масштабности, символичности добавить. Пусть это будет тысячный протест. И каждая тысяча приведет за собой тысячу! Я уже договорился насчет экранизации. А у него кстати правда бокалы были бриллиантами инкрустированы?
- Да понятия не имею. Кэти ничего такого не рассказывала.
- Ну вот, здесь же допустим художественный вымысел. А там почему не допустим? Неплохо бы огородить протестующих колючей проволокой под током.
- И скелетонами в форме?
- Да! И скелетонами в форме. В нацистской. Неплохо, а?
- Во-первых у скелетонов никакой нацистской формы не было, это даже дети знают. А во-вторых если скелетоны даже и в форме попадут на колючую проволоку под током – их первых и закоротит.
- А ты сделай так, чтобы не коротило. Это будут особый отряд скелетонов. Кровавый. Я знаю! Они будут в красной нацистской форме! В красной и кровавой. И в красных кожаных плащах.
- Это еще зачем?
- Для кинематографичности. И отдельно, красивым кадром, пустим как принц – в своем белом плаще – расстреливает пленных в подвале на фоне шампанского, и как капли крови попадают ему на плащ, и он постепенно краснеет. Смотреться будет – зашибись!
- Но этого же не было, - тоскливо протянул Скотт.
- Теперь будет. Исторический у нас фильм или нет?
- У нас любовный роман, - напомнил Скотт. – Вернее был короткий рассказ.
- И прекрасно! Просто прекрасно. Любовно-исторический роман. То что нужно подрастающему поколению. И старшим тоже – для лучшего понимания миропорядка. Давай, твори.
***
Скотт не спал всю ночь, и следующую, и ночь после, пытаясь привести непокорное произведение к общему знаменателю.
Капли крови красиво падали на плащ принца, и скелетоны выносили и выносили тела – каждый день по тысяче – из его подвала, и он упивался кровью в прямом смысле этого слова. Из бокала, инкрустированного бриллиантами. Он хотел добавить череп противника Императора, инкрустированный рубинами, но решил, что это слишком.
Джеральден измывался над невинными роботами, роботами кухонными и боевыми, роботами-уборщиками и роботами-упаковщиками. Отдельно досталось микроволновкам и холодильникам. Измывался он над роботами и приборами с особым цинизмом, заставляя их воевать и убивать снова и снова. Всё это прекрасно вписывалось в концепцию первого и главного закона, изданного лично Президентом Всей Земли Нейтоном Бриджером. Закон назывался «О любви к роботам и недопустимости насилия по отношению к ним».
Особняком стояли кровавые роботы-скелетоны в красной нацисткой форме и алых плащах, расстреливающие мирное населении везде где оно попадётся им под руку.
Блейд самозабвенно резал мирных женщин ножами, пронзительно и зловеще хохоча, и отдавал их после на растерзание своему ворону, чтобы тот мог выколоть им глаза. Судя по количеству съеденных глаз, ворон вполне мог бы быть птеродактилем, но об исторической достоверности Скотт старался не думать.
«Принц Абихан в последний раз вошел в Кэти прежде чем отправиться творить свои черные дела. Пилот спешно привела себя в порядок и полетела на базу, чтобы противостоять диктатуре Императора Темной Звезды.
И они оба еще не знали, что над Штаб-квартирой ГРИПП вздымалась заря революции»
***
- Отлично! Заря революции, которая вздымается – вздымается! Какое точное, емкое слово. В нем есть что-то мужское, брутальное, я бы сказал фаллическое. Я бы сказал, что в нем даже есть феминизм.
- Почему феминизм? При чем тут феминизм, если оно фаллическое?
- О, ты все чувствуешь тоньше чем я думал! Твое подсознание работает на опережение. Революция женского рода, но она вздымается подобно фаллическому символу над Землей! Это посыл, это однозначный посыл! Договор на экранизацию уже подписан. Это будет сенсация, настоящая сенсация. И да, я все же позволил себе некоторую вольность.
- В смысле?
- Убрал лак для ногтей. Мы же не хотим недовольства сексуальных меньшинств? Мы же не хотим, чтобы их отождествляли с миньоном Императора? Мы идентифицируем их с творчеством. Надо подумать – возможно, стоит ввести в сериал…
- Сериал?!
- В сериал поэта. И его в конце замучают, и он так красиво упадет на асфальт. Это хорошо, это будет посыл.
- Сериал? – переспросил Скотт.
- Да. Думаю, сезона на три растянем. Все, готово. Договор твой, книга моя. Доходы от сериала через агента. Ты на этом миллионы сделаешь, помяни моё слово.
***
Скотт достал из шкафчика бутылку виски и стакан.
Он сел на диван и посмотрел в окно.
Туда – как и во все остальные окна – будто бы заглядывал Нейтан Бриджер, нынешний Президент Всей Земли, Человек, Победивший Диктатуру, Лучший Друг и Брат всех роботов.
- Глаза бы мои тебя не видели, - пробормотал Скотт и закрыл жалюзи.
Авторское право (с) Stray_cat_mary
Распространение и коммерческое использование всего произведения или его частей без разрешения автора запрещено законом!!!