Stray_cat_mary

Мы - лучшие

Семейные узы

Знаете, парковка на астероидах стоит бешеных денег. Даже для нас.

Даже для нас с нашей репутацией, заработками и прочим. Я так думаю, что они там, на астероидах, давно офонарели, заламывая такие деньги за номера в гостиницах — впрочем, конкретно здесь, в месте, которое условно можно перевести на человеческий язык как «Лёд и звезды», прям лёд и пламень, скажите какие юмористы, так вот, в этом самом месте нечеловеческие цены на гостиницы отчасти компенсируются ценами на выпивку. Видимо, только это противоестественное обстоятельство и привлекает сюда все эти толпы придурков, которые ведутся на рекламу — знаете, все это «только у нас более ста баров, эксклюзивные коктейли, лучшие в Галактике казино» и всё такое.

Да, самое главное — вся эта байда уютно расположилась на искусственном образовании, которое условно называют астероидом. И кто только додумался?

Тут у них свои законы, свободная зона, что в переводе могло бы означать нечто вроде «воруй — убивай», но за этим они следят строго. Даже очень строго — и убивай, и даже воруй тут вне закона и карается почти по законам военного времени. Причем я не зря сказала сперва про убивай, а после про воруй — труп можно и припрятать, в самом деле, люди и нелюди умирают, с кем не бывает? Лишняя доза, лишняя ночь за деньги, лишнее разочарование — и вот вам, отличный повод умереть. А вот воровство — это уже репутация, это куда хуже для всех. Так что здесь, на этом самом «Лёд и звезды» - или это все же «Звездный лёд» - черт его знает как это переводится... Так вот, здесь в самом деле лучшее место для встреч в Галактике, если конечно вы хотите, чтобы вас заметили, и заодно лучшие казино, лучшая выпивка и уж конечно лучшие... ну на Земле это бы назвали «девочки». Здесь это может быть что угодно — в самом деле, когда будете там, постарайтесь не пялиться на зеленого червяка в ярко-красной чалме — ну например. Или на того странного типа с шестью лапами. И на всех остальных — тоже. Ну просто для приличия. Знаете, в Галактике это вообще не принято.

И к этому еще нужно привыкнуть — мне сначала было нелегко, и признаться, я до сих пор встречаю тех, кого еще не видела, и всякий раз очень стараюсь смотреть мимо — но даже у меня, а я все-таки разведчик, а не абы кто, получается не всегда.

Но я отвлеклась.

***

Мы типа всей командой посовещались — ну и решили, что ну его, это размещение в гостинице, в конце концов мы же планировали не задерживаться, так, всего ничего, знаете, раз, залетели, дела сделали, передохнули и дальше.

Нас ведь ждал Южный Крест, а там такие пляжи, и мы заслужили отдых.

Знаете, по правде сказать, мы все отдых заслужили, даже он, а что уж говорить обо мне и Хари, правда? Хари, чтоб вы знали, это конечно не имя, но я не смогу воспроизвести те звуки, которые соответствуют её имени, да и она моё сроду не выговорит, так что она для меня Хари, а я для неё просто — К. Вернее, она произносить это так странно — немного похоже на Кэт, но я не обижаюсь. У неё ведь получается лучше, чем у меня, ведь правда? Что касается его... него... его... короче, если о нём говорить, так он у нас к языкам способный, чего уж там.

И все имена воспроизводит как положено.

Дипломат, что с него взять.

Есть у нас еще трое — но их в этой истории не было, они как раз ждали нас там, где Южный Крест по-нашему, по-земному, им было не до нас уже.

Ну а мы — втроем, как есть, залетели на астероид — знаете, кой-какие дела, по коктейлю — и по домам, хватит, налетались, скоро Новый год.

Думаю, вы все же поняли, кто такой ОН, верно?

Ну да, ну да, та самая история с побегом почти из зала суда, я даже видела, как про нас написали три книги, а про него — и про них всех — три сотни, если не больше, и еще я слышала про фильм и даже вроде бы сериал. А как же! Мы теперь звезды.

Может, заявиться однажды обратно и подать в суд за моральный ущерб? Особенно за тот момент в фильме, где на мне эта юбочка... Ну вы видели. Сроду у меня такой не было, если вы понимаете, о чем я. И я готова поспорить, что у него сроду не было таких трусов. И да, в корсете я его тоже сроду не видела, хотя тут не поручусь.

И еще кое-что — я бы отдельно, с удовольствием, пустила бы пару пуль в упрямые лбы сценаристов — хотя бы за все эти сцены... ну все ТЕ сцены. Вы же снова понимаете, о чем я, да? Я бы заставила их подписать кровью обязательства не трогать нас более — ну хотя бы в этом аспекте, но с другой стороны мы же понимаем, что ждет нас дома. Я тут теперь типа прокаженная. Вы это и сами знаете, да? Как и то, что эти ребята, ну из Голливуда, кровью подпишут что угодно, даже контракт на уничтожение планеты, и я готова поспорить, что у каждого из них по три запасных души в сейфе — на случай, коли придется чего-нибудь заложить.

Все наверное думают, что я сбежала из-за него, и фантазируют как умеют.

Жаль вас разочаровывать, но все было совсем не так. Просто — ну какая же девушка откажется от предложения полететь к Системе Медузы? Ну то есть найдутся и те, которые и в Нью-Йорк-то не полетят, вот Елена например, ну вы знаете, так она наверняка не ездит дальше магазина и поляны для пикника, и в церковь еще, но что с неё возьмёшь... Я не такая. Ну я и не устояла. А вот дальше — затолкайте фантазии сценаристов им в задницы, потому что ничего такого и не было.

Не думайте, что я ничего такого не думала, ну то есть думала, но о нем конечно не думала, с чего бы мне, в самом деле, что-то такое там себе думать? В общем, я если и думала — ну там может встречу принца с далекой планеты — там же знаете сколько планет? С ума сойти сколько, считать не успеваю, но пока мне встречаются в основном какие-то странные личности, и знаете, даже приличного премьер-министра или хотя бы генерала не попадается, все как всегда. Хотя конечно нет. Вам бы пришло в голову пойти в кино с гигантской желтой многоножкой? То-то. Да и он... знаете, если бы он хоть намекнул — ну сказал, что может сходим в кино... ну тут и кино-то нет... ну вы понимаете... но с тех пор как мы улетели мы столько времени проводим вместе, да мы, черт возьми, все время вместе на этом его корабле - что видимо нам не до глупостей. Вы же понимаете, о чем я, да?

Но я снова отвлеклась.

Итак, утро в тот день у нас не задалось. На самом деле на астероидах как утро, так и вечер отсутствуют, но мы все же привыкаем к условностям — и потому мне как-то привычней утро чем всяческие мифические наименования первых часов или там «времени звезды». Короче, это было утро, и у нас должна была быть встреча с очень, очень капризным клиентом. Мы кое-что для него сделали, кое-что нашли и привезли, практически под елочку положили, жаль, что у них тут нет елочек, да и о Рождестве никто не слышал, но я так старомодна, вы понимаете? Короче, у нас был подарочек этому паразиту под елочку — а после нас ждал Южный Крест, и провались он пропадом в черную дыру, этот астероид со всеми его барами и коктейлями и даже казино. Я встаю, привожу себя в максимально деловой вид, благо свободная парковка обеспечивает и подачу воды, и энергию, и прочее, это вам не на орбите висеть, вот там ад, хотя мы всегда выкручивались. Да он скорее удавится, чем станет так жить, а мы конечно пользуемся, а как же. В конце концов, я не для того сбегала с Земли, чтобы висеть на орбите без горячего душа и чашки кофе прямо с утра. Что? Вы спрашиваете, откуда там кофе? Ну не придирайтесь, в самом деле, какая вам разница? Поверьте на слово — кофе есть. Этого достаточно.

Так вот, я вся такая красивая и деловая, тем более что парень в кои-то веки гуманоид, и весьма привлекательный, выхожу в рубку — и вижу, что его нет как нет. Нет, может он и принц, но с этим типом он сам встречаться хотел. Я вызываю его — и он не отвечает, не отвечает и снова не отвечает.

Мне остается только чертыхнуться и отправиться к нему в каюту, в которой я немедленно понимаю, что может он и принц, и вообще кто угодно, но дома он точно не ночевал. Не спрашивайте меня, где, я-то откуда знаю? Я уже говорила — если где и есть лучшие в галактике бордели, так точно здесь, и возможно...

Абихан и бордель?

Невозможно.

Это же он, а он может получить все за просто так, ну то есть не все, меня же он так и не получил, хотя мне не очень-то и хотелось, да совсем не хотелось, если честно, а ему наверное тоже, хотя ведь это он испортил мою безупречную репутацию, утащив меня с Земли, ну да не важно — он тут не ночевал.

Его нет, и я понимаю, что волнуюсь. Глупо как-то, в конце концов, это я тут новичок, а он избороздил галактику вдоль и поперек, и вообще это он пусть волнуется по поводу того как на меня станет смотреть этот самый клиент, он еще в прошлый раз смотрел, вот и пусть поволнуется, особенно если он всю нашу условную ночь шлялся неизвестно где вместо того чтобы...

Я иду к Хари, и она кажется не волнуется вовсе. Просить её оценить, как я выгляжу, совершенно бесполезно, но она внимательно смотрит на меня всеми своими 4 глазами — и говорит, что я высший класс. Ну да, а как иначе? Это же я.

Спрашивать её о нём — тоже бесполезно, что она такого не видела? Если начать её расспрашивать, так он может и вовсе шляться где попало, как тот кот, и приходить на сделки вовремя, это же он, пунктуальность у него в крови, точность — вежливость — и всё такое.

Короче, я не волнуюсь и отправляюсь по адресу в надежде на то, что он все же придет. Сам. Вовремя и куда следует. Потому что откровенно говоря я понятия не имею, что мне делать если он все же не явится. Разве что принять то предложение о свидании от нашего клиента — он предлагал, и я слышала, что он настоящий, всамделишный министр обороны — или сын министра — я не совсем поняла, но кажется у них это наследственное, и пусть тогда волнуется в свое удовольствие.

***

Итак я прибываю на место, в гостинцу и вижу, что дверь открыта.

Ну то есть приоткрыта — так, слегка, а я прибыла так вот вовремя-вовремя, более вовремя и некуда, и при мне все эти кристаллы с информацией, и как прикажете мне быть?

Если бы я смотрела кино более внимательно, я бы поняла, что если какая дверь приоткрыта, так оттуда надо сматываться пока не поздно. По возможности просочиться сквозь стену и делать вид что тебя там не было.

Но мне же всегда больше всех надо, сами знаете.

Поэтому я открываю дверь до конца и вхожу. В конце концов, он сам сказал, что это типа офис, а почему бы мне не войти в офис, правда?

То что я там вижу заставляет меня порадоваться тому, что я не завтракала, потому что мы планировали сделать это вместе.

Потому что я вижу такое, что мгновенно заставляет меня вспомнить все военные навыки — ну особенно тот, когда ты приучаешь себя сдерживать тошноту даже когда тошнит - и еще не нервничать по пустякам.

Потому что мне очень хочется нервничать, аж руки дрожат как хочется. Прямо вот сейчас. И еще смыться, просочиться сквозь стену и сделать вид, что меня там и не было.

Потому что я вижу на полу этого самого офиса прекрасно, почти профессионально разделанный труп клиента, еще у него кто-то выдрал внутренние органы. Кажется. И на полу... Великий Космос, это же кровь, и её столько, что наверное хватило бы на троих. И что мне теперь делать, спрашивается?

- Стоять, - отвечает моим мыслям голос. - Стоять и не шевелиться, а то останутся следы. И лучше даже не дышать — на всякий случай.

***

Я умудряюсь не подпрыгнуть и медленно, плавно оборачиваюсь, и когда я оказываюсь с ним лицом к лицу, в моей руке любимый бластер, а уж у меня рука с оружием не дрожит. Никогда не дрожит, если вы помните.

- Я уже и не надеялась, - я стараюсь быть саркастичной. Впрочем, мне и стараться не надо — и так все ясно. - Входи.

- Ты думаешь, это хорошая идея?

- Я думаю, что тут могут быть следы... сведения. О нашей встрече.

- Ты ПРАВДА думаешь, - он этак прищуривается — как ковбой в кино, - что в таком деле остаются следы?

Мы слышим шум в коридоре, и я понимаю — да мы оба понимаем — что мы крупно вляпались.

Ну то есть это я понимаю.

Но не он.

Он выдыхает и говорит, что неплохо бы нам исчезнуть. А то я сама не понимаю!

- Ну что ты стоишь? Бежим, давай, быстрее.

Я думаю, что у него ум за разум зашел, потому что он кидается к балкону, а там высота — ну такая высота, что все, конец нам будет. Или он правда думает, что его не проверят?

Там он однако же перелезает на соседний балкон и хозяйским жестом предлагает присоединиться. Он что, с ума сошел? Там же может быть кто угодно.

- Давай, давай, быстрей, аккуратно. Всё, заходи. Это мой номер.

Я выражаю все возможное недоумение по этому поводу.

- Ты же ПРАВДА не думаешь, что я бы оставил этого парня без присмотра накануне сделки?

- А ты ПРАВДА не думаешь, что тут нет видеокамер?

- Ты, - он ухмыляется в ответ, - ПРАВДА думаешь, что этот парень не позаботился о камерах?

- А эта комната? А коридор?

- Ты ПРАВДА думаешь, что об это не позаботился я? Тут, в соседней комнате, был крупный наркоторговец.

Да-да, синтетические наркотики — бич галактики, в этом здесь ничем не лучше, чем дома, кто бы мог подумать.

- Его быстро вычислят и решат, что это его рук дело — я о камерах. Надеюсь, он успел улететь, его вылет должен был быть минут 20 назад.

- Надеюсь, что нет, - говорю я. Ну то есть это же наркотики, а не игрушки или поддельные часы.

- Надеюсь, что все же успел. У него свое дело, у нас свое, и мы все заняты не то чтобы легальным делом. Ты не согласна?

- Это другое, - мне хочется поспорить, но тут я понимаю, что ночь он провел не один. Я вижу похабнейшую розовую тряпочку, имитирующую что-то вроде халатика, и подцепляю её стволом бластера, хотя бластер конечно марать жалко.

- Я тут со старым другом был, - ухмыляется он.

С другом, как же. А впрочем, моё-то какое дело?

- Я же имею право встретиться со старым другом, правда?

Имеешь, а как же. Подставляешь всех нас, зато с другом.

- У твоего друга отвратный вкус.

Он скептически смотрит на меня, прислушивается к тому, что творится в той комнате с трупом — и вдруг говорит, чтобы я раздевалась.

Я интересуюсь, в своем ли он уме, и прикидываю, с какой стороны его лучше бить по голове, коли он и правда рехнулся. Ну чтобы мозги ему прочистить.

- Быстро, кому сказано. Быстрее некуда, они сейчас будут здесь. Спрашивать будут, не слышали ли мы чего...

- Я-то точно не слышала. Может, им спросить у твоего друга? Или у того мертвого парня — может, он слышал? Ему наверняка было что послушать ночью.

Он краснеет — слушайте, в самом деле краснеет! А я-то что злюсь, спрашивается, мое какое дело? Нет мне никакого дела до его закидонов и друзей.

- Отвернись, - говорю я.

- Ты же не думаешь, в самом деле...

- Отвернись. Быстро.

Я скидываю с себя комбинезон — последний писк моды, чтоб вы знали, не просто так, куплен на орбитальной станции, и, морщась от отвращения, лезу в кровать — вы ж поймите, они там... а тут я... противно, но к нам уже стучат.

Пока я раздевалась, он тоже времени не терял, и теперь на нем из одежды только полотенце.

Вы знаете, я никак не могу привыкнуть к тому, что тут есть полотенца и кровати и даже аналог постельного белья. Все не так как дома — но все почти как дома. Невероятно! Тут, знаете, все так невероятно, что у меня глаза разбегаются.

Так вот, в одном полотенце, в таком вот виде он идет к двери и даже открывает её. Его комбинезон валяется где-то на полу, рядом с моим, наверное.

К нам вваливается целая делегация, но, увидев, в каком мы виде, они как-то теряются и отводят глаза. Да, может он в самом деле лучше знает, как с ними общаться?

Первым идет видимо детектив или инспектор или как там его здесь — рептилоид, я таких уже видела, межгалактическая полиция, это у них национальное. Они как бы выбраны полицейской планетой обитаемой галактики, эти ребята высотой почти в два с половиной метра, с ярко-зелеными гребнями, которые они украшают всякими татуировками, в униформе с золотом и серебром, и такие милые что просто слов нет. Не Богарт, если вы понимаете, о чем я.

Хотя повадки-то его.

- У нас тут, - Абихан изображает возмущение, - в некотором роде... вы же видите. У нас медовый месяц.

- Он у нас всегда, - вставляю я, - прямо всю жизнь, как друг друга увидели — так с тех пор и любим.

Я надеюсь, что выгляжу достаточно развратной. И саркастичной. Очень хочется быть именно такой.

- Вы ночью или ранним ничего не слышали? - интересуется этот хамелеон-переросток.

Мы переглядываемся — и откуда артистизм взялся? Так, знаете, понимающе друг на друга смотрим – и после на этого хамелеона.

Он тоже понимающе кивает в ответ и просит оставить координаты. И тут же удивляется — мол, зачем тратить деньги, если...

- Понимаете, - мурлыкает принц, - иногда хочется сменить обстановку.

- Понимаю, - говорит эта игуана, и я уверена, что ни черта он не понимает. - Мы с вами еще свяжемся. Всего хорошего.

И он убирается оттуда, а мы смеемся — я потому наверное, что нервничаю, а он -да кто ж поймет его мотивы? Идиот, вот и смеется. Полный идиот. Со старым другом он встречался. В розовом халатике. Может, думает, что все вокруг идиоты? Вот идиот.

- Ну я же говорил. Были бы мы одетые – вопросов было бы куда больше, - отсмеявшись, он строит весьма неумную рожу и, в ответ на мой возмущенный взгляд, демонстративно отворачивается.

Сюрприз ожидает нас дома, вернее, на корабле – и какой! Астероид закрыт на карантин до особого распоряжения. Даже не на карантин – а пока убийство не будет раскрыто. Или не раскрыто. Или как пойдет. Похоже, мы вляпались?

Похоже, по-крупному, вот уж не повезло так не повезло.

А к вечеру я понимаю, что погорячилась, потому что мало того что к нам снова является тот самый инспектор-игуана, нет, этого мало, он является по делу и сообщает, что у нашего порога обнаружен труп. Для разнообразия не разделанный – целый. Труп, вы понимаете? Два трупа на день – это слишком много для нашей спокойной, мирной жизни, и у инспектора, будь он неладен, возникает множество вопросов, включая самый главный – почему мы.

Интересно, он думает, что это только его интересует?

Для пущего эффекта он многозначительно смотрит мне в глаза – потому что он, другой он, вы понимаете, смылся – не иначе, со старым другом встречаться. По астероиду-то никто не запрещает передвигаться, вот в чем проблема. Может, было бы лучше, если бы мы все оказались заперты на корабле?

- Вы знаете, - говорит инспектор, - меня крайне интересует, каким образом рисунок на вашем лице утром был как новенький?

Я конечно делаю недоуменное лицо, и краснею, и возмущенно фыркаю, и напоминаю, что мы не голодранцы какие-нибудь, и что я могу себе позволить сделать дорогой рисунок, которому не помешает даже… ну вы понимаете.

Инспектор мне не верит, вижу по глазам, хотя какие там глаза у ящерицы, нет в них никакого выражения, в глазах, даже страшно.

Он спрашивает и про видеонаблюдение – и я весьма натурально возмущаюсь его наличием, потому что… ну вы понимаете – почему.

И еще много о чем, и в первую очередь – о трупе, о котором я и понятия не имею – не имела до этого дня. Труп синий, натурально синий – у трупа синяя кожа, характерный гребень, перепонки на лапах, и мне кажется, что это может быть родственник или родственница Хари – но что я знаю о Хари? Сама же Хари молчит и делает вид, что к ней это не относится.

Нам сообщают, что мы под особым наблюдением, и я отправляюсь на поиски.

***

Знаете, мне везет, я нахожу его в пятом по счету заведении.

Вы спросите про коммуникатор? Да, конечно, а куда же без коммуникатора! Особенно если он выключен, правда же? Да просто никуда.

Я захожу и вижу… то, что я вижу, не передать словами. Вы давно брали в руки Playboy? Ах черт, здесь его нет, с этим видовым разнообразием затея лишена смысла.

Рядом с тем, что я вижу, Мерлин Монро не сексуальнее старой табуретки. Среди нас ведь нет любителей табуреток? А впрочем, сейчас каких только фетишистов нет, может, и любители табуреток имеются, мне откуда знать?

Как бы вам описать… вы понимаете, что такое золотые волосы? Я вот не понимала, пока не увидела. Золотые волосы, сливочная, нежнейшая кожа, синева глаз, и я понимаю, что вероятно законы гравитации на неё не действуют – по крайней мере на её как минимум пятый номер так точно. И еще у неё есть рожки. Маленькие золотые рожки, торчащие из копны золотых волос. Одета как она как мечта ковбоя, а он сидит рядом и смотрит на неё так, словно в жизни ничего лучше не видел.

Я уже говорила – в жизни ничего такого не думала, даже и в голову не приходило, да мне вообще все равно, но мы же в команде, а это кто такая? Какого черта она так гладит его по руке и с чего бы ему не замечать ничего вокруг?

Чтобы какая-то девица, похожая на порнозвезду, и нет в ней ничего красивого, подумаешь, пятый номер и какие-то там рога, чтобы она в такое время, пока я там объясняюсь со всякими непонятными детективами-игуанами, сидела тут с ним?

Короче, я подхожу к ним и сообщаю, что нам немедленно надо поговорить.

У него глаза как под наркотиками – не видит он меня что ли? Мне что, стрелять? В баре? Мы и так тут под подозрением.

Зато она меня видит – эта, с рогами. Интересно, есть ли у неё копыта? Должны быть, иначе это просто несправедливо.

Она видит меня – о чем и сообщает ему. Она, видите ли, ему говорит, что тут вот я.

Она говорит «какая-то девочка». Я им девочка? Это я им девочка? Много вы видели вооруженных, прошедших войну и спасших мир девочек?

Он разговаривает со мной как с младшей сестренкой, которая мешает ему целоваться с подружкой. С такой, знаете, назойливой младшей сестренкой, от которой не знаешь какой пиццей откупиться. Понимаете, о чем я?

- Она миленькая, - бросает эта рогатая, - очень даже. Отдай её мне, я из неё конфетку сделаю.

- Она моя младшая сестра, - бросает он, - я её с Хаана не для того вывозил.

Я думаю, что это редкостный сукин сын, ну вы понимаете? Младшая сестренка. С Хаана. Это я-то младшая сестренка?

- Мне, - говорю я этому ловеласу, - надо сказать тебе кое-что.

- Я что, не могу с друзьями повидаться? – интересуется он.

- У нас с Хари проблемы.

- Хари решала проблемы задолго до того как ты появилась здесь, она разберется, - и он снова смотрит на рогатую.

- Нас, - я пытаюсь шипеть, - допрашивали. Снова. Этот… мегаящер приходил. И еще около корабля нашли какой-то непонятный труп.

- Ну не внутри же, - он пожимает плечами. – Снаружи – мало ли что там валяется снаружи.

- Мы под особым наблюдением.

- И только-то? Не волнуйся, развлекитесь там с Хари, пока я тут… пока я посижу, поболтаю с приятелями. Я со всем этим разберусь позже.

- С приятелями, - интересуюсь я, снова пытаясь быть саркастичной.

- Со старыми друзьями, - твердо говорит он.

А я вижу себя в зеркале — растрепанную, испуганную, встревоженную — уж точно ковбои о таких не мечтают.

Мне поэтому только остается развернуться — так, знаете, на каблуках, резко, и уйти прочь. Что я, в самом деле, буду кошачью драку устраивать в кабаке? Не дождутся.

- А вкус у тебя все-таки так себе, - бросаю я напоследок.

Но он кажется не слышит. А вот она — рогатая — слышит и подмигивает мне. И я готова поспорить, что то, на что не действует гравитация, у неё самое настоящее.

***

Наверное, вся эта катавасия никогда не закончится. Не успеваю я вернуться и попытаться наконец отдохнуть, ну в смысле забыть о трупах и о прочем и даже о пятом номере, как является наш любимый игуан, красавчик, не чтоб ему Богартом не быть? - так вот является и почти с порога спрашивает, куда мы дели... труп.

Я краем глаза вижу, что у Хари как-то странно изменяется цвет кожи, а я сама ни сном, ни духом. Насчет сном — это буквально, очень, знаете, хочется поспать. Но попробовали бы вы поспать, когда вокруг такой кавардак. Попробуйте поспать, когда вокруг сплошные трупы. И посмотрим еще, какие вам после этого приснятся сны, посмотрим. Уж вряд ли хорошие.

Тот самый, синий, ну в самом деле синий, вы бы его видели, вообще всю ночь не спали бы, ну тот самый труп — он пропал. Исчез. Фьють! Испарился прямо из межгалактического морга или как там у них все это называется.

Был — и нет.

И почему снова к нам? Почему чуть что — так мы? Мы что, лучшие в мире эксперты по трупам? Мы просто так лучшие, между прочим, трупы у нас в прейскуранте, между прочим, не предусмотрены. Никакие, и синие не предусмотрены, и зеленые, и гуманоидные, и хоть какие угодно.

Мы-то здесь при чем?

Или может я похожа на зловещего похитителя трупов? Вы как думаете?

Мегаящер не думает никак.

Ему просто интересно — как так выходит — труп был, трупа нет — а мы снова при деле. И кстати, интересуется он, где мой любовник?

Любовник?! Прежде чем я успеваю возмутиться я успеваю вспомнить, что было утром, и успеваю прикусить язычок. Но черт возьми — у меня же наверняка все на лице было написано. Или нет?

Черт, черт, черт! И где его черти носят, когда он тут нужен?

Хамелеон наш, со своими золотыми татуировками, милостиво разрешает нам гулять — все равно мол мы никуда не денемся. А мне кажется, что мне в спину смотрит огромный хамелеонский глаз, такой, знаете, желтый с зеленым и с фиолетовым. Вот же мерзость, а?

***

Я пытаюсь отдыхать, хожу, брожу, все пытаюсь понять, что происходит — и наконец встаю и иду в рубку, где вижу Хари. Хари, кожа которой, кожа роскошного, ярко-синего, василькового цвета, странно потускнела, стала блеклой, почти серой, и она свернулась клубочком в своем кресле навигатора, гребень опущен, и с него падают чешуйки, тонкие-тонкие, и она вздрагивает — я никогда не видела её такой и поэтому подхожу аккуратно и кладу руку ей на плечо.

Знаете, я ведь трогаю её в первый раз — я боялась, что может она на ощупь противная, я боялась её или наверное своей реакции на неё, да и с чего бы мне трогать Хари? Тут не приняты рукопожатия, вот в чем дело. Тут же все иначе, и Хари мне, в конце концов, не подружка и даже не Скотт Картер, но тут все так странно, понимаете, она такая не такая...

Она поднимает на меня глаза — все четыре — и два из них — закрыты, подернулись какой-то пленкой, и я вдруг понимаю, что она плачет.

Я начинаю извиняться, извиняться и снова извиняться – и она, Хари, смотрит на меня – удивленно так – или не удивленно – да кто же её разберет, с её глазами, которых мало что четыре, так они все еще и разного цвета, и такие красивые, знаете, как драгоценные камни, она смотрит – и совсем не противная у неё рука, когда она прикасается ко мне - в ответ. Совсем не противная, суховатая – да и только.

Она спрашивает, почему я извиняюсь, а после дает мне свою руку – странную, три сустава на палец, руку – в ответ, и я вдруг соображаю, почему они редко соприкасаются – ну наверное редко, откуда же я знаю, там, у них дома – они же напичканы всякой электроникой, Хари, у них же внутри всякие чипы, знаете, у них там очень высокотехнологичная планета, и в инфосеть они могут входить без терминалов – бедные, как они только живут с таким? Не зря ведь Хари у нас навигатор, она с бортовыми компьютерами вроде как напрямую общается… ну не общается, конечно, компьютеры ведь не очень-то разумны, не то что Хари, но в целом вы ведь поняли мою мысль, да?

И конечно они там рискуют получить какое-нибудь короткое замыкание, если… интересно, а сексом они тоже не занимаются? Как они вообще воспроизводятся при таком раскладе? Спросить бы, ужасно хочется спросить, да неудобно. Или все же позже – спросить?

А со мной конечно проще, я же обычная, ничего во мне такого нет, даже зубы все свои, ничего интересного, конечно ко мне прикасаться совершенно безопасно.

Тут я кстати задумываюсь, а есть ли у Абихана какой-нибудь чип или что-то подобное – интересно же, правда?

И Хари вдруг спрашивает – почему грущу я.

Я не грущу, кто сказал, что я такая? Я просто волнуюсь и переживаю из-за всех этих трупов, знаете, я же не эксперт по трупам, воевали-то мы с роботами, а не так вот, и тем более мне не доводилось видеть разделанных трупов с вырезанным всем, поймите меня правильно, я же пилот, а не патологоанатом, в самом деле, и даже не врач, ну то есть первую помощь я окажу, но не просите большего.

А тут сразу столько – мало того что тот, так еще и этот вот, синий. Который к тому же то ли украден, то ли каким-то образом сам смылся из морга, или как тут это все называется.

Хари грустно улыбается. И начинает рассказывать – я слышала от Абихана, ну немного конечно, он много не говорил, но кое-что – о том, что Хари когда-то была вынуждена покинуть дом, свою планету в смысле, что-то там случилось, я не знаю, что, не у неё же теперь спрашивать, и вот вам, этот самый синий труп – не труп вовсе, а какой-то её родственник по гнезду, ну да, по гнезду, наверное так верней всего, она же альфа-самка, Хари, лучшая в выводке, и могла претендовать на лучшего партнера и достойную жизнь, но что-то там такое случилось…

Интересно, Великий Космос, вы себе и не представляете, как интересно, что там такое произошло – так хочется узнать, но как? Так вот, этот труп – вовсе и не труп, ну я уже говорила, да, и поэтому она плакала – потому что труп предложил ей вернуться домой, там, дома, сказал он ей, все улажено, хоть сейчас вылетай, и у неё, у Хари, снова может быть дом, семья и все остальное. Она снова сможет быть альфа-самкой и торчать в инфосети – она же создана для местных инфосетей, она там жить может. После столько лет скитаний – она может найти дом, вы понимаете?

Я только не понимаю, почему она плачет, коли ей надо радоваться. Не от счастья плачет, это я бы поняла, я не понимаю, к чему вся эта скорбь.

Хари плохо, это видно, но она начинает расспрашивать про меня, и я не знаю, что сказать – ну кроме того, что ведь мы команда, мы лучшие, мы почти одна семья – нет.

Черт, какая он мне семья, не дай бог, но тем не менее, мы это мы, а она кто такая? Кто такая она, в конце концов?

- Так-так, - говорит Хари, и я немедленно возмущаюсь – какое тут может быть «так-так»? Тут разве что «тик-тик» или даже «тик-так» - в смысле время-то идет, а мы тут…

- Так-так, - повторяет она и все еще четыре глаза – два синих, один зеленый, один желтый, как-то странно блестят, - опиши её подробней.

Я стараюсь как могу, и она улыбается – она её знает, с ума сойти, она её очень хорошо знает. Она что, рогатая эта, в самом деле старый друг? Я все же надеюсь, что у неё где-нибудь должен быть хвост – ну должна же быть в мире справедливость?

- И кстати, - говорю я Хари, - я там… ну в том номере с трупом… нашла кое-что. Ты не посмотришь?

И передаю ей такую симпатичную штучку, ярко-голубую, с завитушками, хорошенькую такую, на ракушку похожа. И зачем я её подобрала, интересно?

Хари рассматривает её – внимательно так рассматривает, и я вижу, что её кожа становится такой же как всегда – яркой-яркой, синей, и она кажется очень довольна, а после просит у меня пару минут, смотрит на эту самую штучку – и я вижу, что один из её глаз вроде как и не глаз, а сканер, и она как бы отключается.

Я конечно пугаюсь, но не знаю, что делать, и уж думаю, что может её надо потеребить – как вдруг снова слышу голос – сзади – и, обернувшись, визжу как… как… ну как бы это – как резаная, потому что позади в рубке стоит давешний труп, ну тот, синий, и не труп он кажется вовсе, и говорит: «Не стоит её сейчас беспокоить, она работает».

И я отключаюсь.

***

В себя я прихожу быстро – или не быстро – но что-то такое Хари со мной сделала, Хари и этот её родственник, брат он ей или кто он там, короче, когда я открываю глаза, они оба надо мной – и мне даже не стыдно, потому что я все-таки не каждый день разговариваю с ходячими трупами.

Тем более что труп вовсе и не труп, он просто был в таком же трансе, а после смылся из морга и был в каюте у Хари, вот она и боялась, поэтому и была такая странная, когда приходил инспектор, все ведь просто, когда все знаешь, понимаете?

Пока я валялась в отключке, она разузнала все про ту голубую штучку, похожую на ракушку, и теперь она веселая такая, прямо на себя не похожа.

Я спрашиваю, чем мы займемся дальше, и она, улыбаясь, говорит, что мы идем развлекаться.

Развлекаться?! Сейчас? Да еще и втроем?

Сегодня все кажется в самом деле сходят с ума, все кроме меня конечно. Я наверное единственная тут кто еще что-то соображает, так что ли?

Но мы идем развлекаться.

Хари и её братец выходят ко мне в страной форме, никогда такой не видела, по правде сказать, я вообще не так уж много родственников Хари видела, они редко покидают свой мир, очень редко, но они вдвоем и в форме – обалдеть какое зрелище, весь астероид наш при таком раскладе, они, все вокруг, уже могут не платить за цирк или там за вечернее шоу – они все смотрят на нас, а мы отправляемся туда, где я крайний раз видела принца – так вот, мы отправляемся в тот самый бар.

Они в этой форме – и я, вся в черном, мой любимый рабочий комбинезон, ну не совсем комбинезон, но в общем почти он, пилотский, самый лучший, чтоб вы понимали, со всякими высокотехнологичными вставками и при этом сексуален настолько, что всякие там другие пилоты, ну например те, что на Земле остались, должны бы сами укладываться в штабеля – если им когда-нибудь повезет такое увидеть, конечно. Поспорить готова, что Елена такой бы сроду не надела и еще бы заклеймила как непристойный. Короче, идеальная униформа, разве не так?

***

В баре мы весело выпиваем, смотрим по сторонам, но конечно ничего не видим.

- Он продолжает общаться, как ты думаешь? Со старым другом в смысле? – спрашиваю я у Хари.

- Я думаю, что он здорово влип. Я даже думаю, что он в большой опасности, - беспечно говорит Хари, и её братец вторит ей.

Они что, совсем не в себе? Если так, его надо спасать, немедленно, ну там в полицию или стрелять-бежать-взрывать, или еще что-нибудь, лучше конечно сразу взорвать, но это я так. Соскучилась по старым добрым временам.

- Не дергайся, - говорит мне Хари, - он и не из такого выпутывался, а уж из чего мы с ним вдвоем выпутывались – ты себе и представить не можешь.

Я хочу обидеться – она что, тоже держит меня за младшую сестренку?!

И понимаю, что она права, да и что я знаю о вселенной и о мире, в котором они жили до того как я свалилась им на голову?

И ничего кстати не свалилась, он сам меня позвал, я не напрашивалась, между прочим, а теперь вот так вот – и что я тут буду делать, случись с ним что? Ложиться и умирать что ли? Как они могут быть такими спокойными, когда у меня такое? Ну как?

Я стараюсь не думать об оружии, которым мы все увешаны, и о своем особенно – просто не думать, мало ли что, в конце концов, но вот если честно – попадись она мне, эта Анна Николь Смит с рогами, вот только попадись, я же ей рога лично спилю, за все хорошее.

- Спокойно, - говорит Хари, - спокойно, я просканировала все. Их тут нет. Пойдем, пообщаемся с барменом.

Мы подходим к стойке – знаете, что самое странное? Нет, есть конечно национальные кухни и рестораны, есть те, где все на полу, или стоя, или как угодно, вы и представить не можете, где-то пище сперва надо спеть, а где-то поздороваться, и так бывает, что Алисе и не снилось, и на этом фоне бары так по-земному нормальны, что мне даже обидно – ждешь ведь чего-то невероятного, а тут все как у людей.

Мы подходим к стойке, и я чувствую себя персонажем вестерна, так, знаете, когда герой входит, в кожаном плаще и с двумя кобурами, и у него шпоры, и все оборачиваются – вот тут совершенно та же фигня.

Ну да, а чего вы хотели? Это же они, с Харрикан, и при них я, и на них эта униформа, и они вытаскивают какие-то кристаллы и хором говорят: «Санитарный контроль, Харрикан, требуем содействия».

Бармен бы позеленел, да он и зеленеет, еще больше, так он и так зелененький, такой, знаете, типа птицы с зеленой кожей, он сглатывает и спрашивает, в чем собственно дело.

- Хаанская лихорадка, тяжелейший случай. По нашим сведениям, возможный источник болезни на станции, и по нашим сведениям, вчера он тут был с представительницей Суккууби, и сегодня тоже, вот его портрет, а она…

- О, она, - бармен закатывает глаза. Он что, тоже на таких ведется? Да неужели? Она же гуманоид? Я рехнусь тут, в этой дурацкой галактике.

- Они и сегодня тут были, - говорит Хари, понмающе глядя на него. – Он не болен, но он источник заражения, очень, очень опасен для всех. Как ты думаешь, куда делась их планета?

- А тебя я вроде видел тут, - говорит бармен.

- Да, - скорбно киваю я, - я его сестра. Младшая. И я так волнуюсь, так волнуюсь, вы себе и представить не можете, как, мы же одни из последних с Хаана.

- Сестренка, ты не волнуйся. Эй, а она тоже больна?

- Она здорова, - Хари кладет руку мне на плечо, - но ежели мы не найдем её брата, она тоже умрет. Погибнут последние представители Хаана. Хаанская лихорадка – страшная вещь, страшная. Никаких преград.

Менее чем через минуту мы – счастливые обладатели адреса, по которому мы можем отыскать Абихана и его старого друга, будь она неладна.

***

То, что мы видим, напоминает мне о дешевых фильмах, тех, которые держал в ящике стола Скотт, такие, знаете, фильмы… ну и еще один из тех, что сняли про нас на Земле – только не спрашивайте меня, где я получила копию, какая вам разница? Я её получила, я её видела, этого довольно. Короче, то, что я вижу, похоже на этот самый фильм, особенно когда мы с Хари входим в этот… хм… нет, не офис. Не гостиница. Частный дом – так вернее, но он такой общественный, что словами не передать, какой, тут все провоняло общественностью, понимаете, о чем я? Очень дорого и общественно. Мерзость же что такое.

Она, с рогами, с Суккууби, как мне сказали, черт, слово-то какое знакомое, там, и там же – вот сюрприз – Абихан, в кресле, хорошо зафиксированный, чтобы не дергаться, и с кляпом во рту, и эта, рогатая, рядом, и когда он видит нас, у него глаза как блюдца, не ожидал, не то что рогатая.

- Ой, - говорит она мне, - милая, ты решала все же зайти? И… - вот тут она удивляется, - и, - и тут она издает тот самый набор звуков, который на самом деле обозначает её, Хари, имя.

- Привет, - говорю я, - привет. Ты, я смотрю, не оплатил счет в борделе? Как не стыдно.

Хари вооружена, а я бы не советовала никому связываться с вооруженной Хари, поэтому я спокойно подхожу к Абихану и вынимаю кляп.

- Я, как твоя младшая сестра, крайне возмущена – не оплачивать счета – семью позорить. Тебе не совестно?

Он ухмыляется и тут же начинает говорит, чтобы мы сматывались, здесь, видите ли, сейчас будет опасно.

Нашел чем пугать! Мне всю жизнь опасно, подумаешь какие мелочи – опасно. Опасностей мы что ли не видели? Да я с опасностями разбиралась еще до того как с ним познакомилась, да и какая тут опасность? Девица эта? Да тьфу на неё.

- Милая, - голос у неё прямо такой, что слушать хочется, прямо мед и сахар, - он лучше понимает. За ним сейчас придут. Но и тебя, милая, я теперь не отпущу, - и это все она говорит будучи на мушке у Хари. Уже в наручниках – а болтает.

- На меня, - Хари улыбается, - не действует, ты же знаешь. На неё действует, это да. А на меня, да и вообще на всех нас – сроду не действовало. Забыла что ли?

- Помню, - улыбается девица, - еще как помню. Но оружие даже на тебя действует, и уж так подействует, на всех вас, я позабочусь. Хотя она миленькая и не замешана в ТЕХ делах, я её пожалуй оставлю себе. В компенсацию. Найду кому предложить.

- Кому говорю – ушли отсюда пока не поздно, - говорит Абихан.

Сейчас, три раза, он кажется забыл, кто я и кто все мы – уйти и бросить его. Да ну как же!

- Ключик или что там, - говорю я ей, а Хари бросает: «Только не давай ей к тебе прикоснуться».

Ну тут можно не волноваться – я же в комбезе и в перчатках, а на лице у меня специальная, тончайшая наномаска – так что прикоснуться ко мне невозможно, Хари позаботилась.

- Ключик. Сейчас, - голос у меня скучающий, и я старательно сдерживаюсь, потому что по-хорошему хочется конечно так засветить чтобы рога сами отвалились. Нет, они очень хорошенькие, эти рожки, но так хочется… понимаете?

- Там, раз вы такие неразумные, - он подает голос со своего места, - и глазами показывает на пояс нашей звезды, где собственно и болтается ключ. Я отрываю его – вместе с кусочком её невероятно дорогого наряда, она морщится – наряда ей явно жалко – и открываю его, освобождаю, и как раз вовремя – потому что внизу начинается какая-то стрельба, шум, гам и вообще все не так.

- Вот ведь я же говорил – вам уходить надо, - говорит Абихан. – Я же предупреждал. А теперь что?

- Драться, - пожимаю плечами я, - что же еще. Мы разве чем другим занимались? Держи, - я бросаю ему правую кобуру, ну то есть конечно её содержимое. И он ловко ловит пушку – ох, люблю я большие пушки, они так внушительно смотрятся, не говоря уж о последствиях от применения…

- Вы хоть знаете, во что…

- Мы знаем, - говорит Хари, - что мы своих не бросаем. Я так точно, а она тем более. Ты же не думал, что мы так вот все и оставим? Нет, ты конечно можешь поступать как тебе хочется, но нас там ждут, помнишь? И тут уже надоело, знаешь ли. Болтаемся тут…

- Вот-вот, - поддакиваю я. – Болтаемся тут как сам знаешь что знаешь где, и трупы эти. Надоело. То труп, то не труп, то труп…

- То не труп, - подхватывает чей-то новый, веселый, незнакомый голос. – То труп, то не труп. Вы совершенно правы.

Я во второй раз оборачиваюсь и понимаю, что два обморока на сутки – это как-то слишком, как и паниковать, но знаете – два оживших трупа – это настолько слишком, что и передать невозможно.

Два. Оживших. Трупа. Не слишком ли для меня? Я все-таки не фокусник, я не в цирке, и даже не на съемочной площадке фильма про зомби и вампиров, я к такому не готова. То есть совсем.

- Здравствуй, милая, - кивает он нашей рогатой подруге. – Я не опоздал?

- Ккккк… мэээээ… бэээээ…. – это примерно то, что пытается сказать красотка, а я и того меньше могу сказать, потому что я же видела… Понимаете – я видела. Своими глазами. Его. В разделанном виде. Разобранного на запчасти. Там кровь была. Много. Я. Всё. Видела. О нет…

***

Глупо как-то – я не испугалась армии роботов, понимаете?

Всех кошмаров профессора, всех тех тварей, которых он из железок лепил, да я ничего не боялась, я не испугалась, когда мы с ним вдвоем против этих сбрендивших придурков остались тогда еще, на Земле, вот в чем дело.

Но этого я не пережила. Или пережила? Я вообще где?

Голос – тот самый голос, как мед и сахар, вещает: «Это бизнес, ты должен понимать, я ничего такого не планировала. Если бы ты тогда…»

- А тогда-то почему? – спрашивает он.

- Я отдаю тебя им, тем ребятам, из корпорации, получаю своё – и свободна. Ну что тебе не сиделось? Ну как ты догадался?

- Я спросил, почему.

- А, ничего личного. Де-ло. До-го-во-рен-нос-ти. Что непонятно? Сейчас мы тоже вполне можем договориться. Возьми меня в дело, раз уж так вышло?

- А Кэт правильно говорила, - сухой смешок Хари, - у тебя в самом деле отвратный вкус. Дважды. Дважды она тебя подставляет.

- А сейчас-то зачем?

- А за тогда. Ну что, мы договоримся, правда? Как старые друзья?

Я встаю – о Великий Космос, они меня так устроили, любо-дорого, но чтобы настолько меня не замечать? Черта с два.

Наш недотруп сидит тут же, рядом, и Хари, и красавица наша – на сей раз закована она, а не Абихан, прямо садо-мазо какое-то, порнуха и остальное, и все не выходя из дома. Я уже говорила, что тут лучшие в галактике бордели?

- Я, - говорю я им, - конечно извиняюсь, что вот так – но хоть кто может мне объяснить, какого черта тут творится?

- Это всех интересует, - отвечает мне Абихан. – Я думал, будет мордобой, а тут все интеллигентно. Подставы и интриги. Всё как у людей. Вот давай начнем с тебя, - он поворачивается к трупу. Ну то есть не к трупу. Как там его, Джона Смита этого.

- А что с меня? Я, как видите, жив.

- Вижу, - кивает Абихан. – А что такого интересного мы там видели?

- Понятия не имею, - улыбается он.

- Имеешь, еще как имеешь, - говорит Хари. – Это там твои останки были, я проверила. По базе.

- Может, и мои.

- А ты знаешь, - так же сухо говорит Хари, - какие тут права у клонов? Такие же, как и у граждан.

- Клон? – он кажется в недоумении.

- Клон, - кивает Хари. – Ты оставил вместо себя клона. Потому что знал, что там произойдет. Может, они, - она кивает на меня и принца, - может, они с клоном должны были встретиться?

- Ну уж нет. У него и мозгов-то не было! Одни органы. Запасной вариант.

- И ты его убил.

- Я?! – возмущается он. – Я не убивал. Я вообще никого не убивал. Я и убивать-то не умею.

- Но возможно ты знаешь, кто?

- Я догадываюсь. Вот она, - и он указывает на рогатую.

- Ничего подобного, - возмущается девица и чуть ядом не плюётся.

- Она не могла, - начинает Абихан и осекается под нашими взглядами – моим, Хари и Сенмета – его зовут Сенмет, хотя мне еще учиться и учиться имена выговаривать. Но он вроде бы Сенмет.

- Уж конечно старые друзья никого не убивают, они прямо ангелы, вон и крылья прорезались, сразу видно. Нет?

- Кэти, - морщится он. – Убийства…

- Очень даже по её части, - встревает Сенмет. – Я же сам с тобой переговоры вел, помнишь?

Тут она аж в лице меняется.

- Какие переговоры?

- Да о моем убийстве, помнишь? Ну я-то конечно был посредником.

- Занимательное чтение, - вставляет Хари.

- Я думал…

- Я думала…

Сенмет и рогатая говорят хором.

- Я же с Харрикан, - снисходительно говорит она – будто это что-то объясняет. Ну конечно, это мне не объясняет, им-то все сразу ясно – она с Харрикан, влезла в базы, и еще братец её, куда уж тут скрывать что-то.

- Вы не докажете…

- А это что? – Хари извлекает из кармана ту красивую штучку, ну ту, голубую, похожую на ракушку, которую я нашла. – Твоя, я проверила. Точно твоя.

- А что это? – наконец решаюсь спросить я, потому что тогда все времени не было.

- Это, - поясняет Сенмет, - у нас у всех. С рождения – идентификатор. Нам их вставляют как серьги – и их потеря весьма болезненна, что кстати объясняет столь длительный контакт Астраны с Абиханом. Только этим – ей было больно и некомфортно, а вернуться за утерянным она не могла. Узор на этих штуках индивидуален, абсолютно индивидуален и неповторим.

- У НАС? – наверное, я очень, очень недобро прищуриваюсь, глядя на него.

- У нас, - вздыхает он. – Я тоже с Суккууби, правда, я в некотором роде полукровка. Но я оттуда.

- Вот видишь. Это мы нашли там, в его номере. Рядом с трупом. С клоном.

- Бедный клон, - притворно вздыхает Сенмет, - оставил его ненадолго – и вот вам, пожалуйста.

- Она не могла, - снова вмешивается Абихан, - она была… гм… со мной. Все время. Ночью. И утром. Ей пришлось бы… - он выдыхает. - Душ? Я там заснул. Почти заснул. Мне еще показалось, что там время остановилось. Газ или питье? Или в воде? Или... Ох, неужели настолько?

Она молчит, смотрит волком, но и так все понятно. Вот стерва! Она же всех нас так хотела подставить.

- Но почему?

- Ты уже спрашивал. Ничего личного, я же сказала. У меня было два дела – избавиться от него и от тебя. До того со всеми своими делами я справлялась. С такими делами. Но эти две..., - она шипит, глядя на Хари и на меня, и я уверена – будь её воля – она выцарапала бы нам обеим глаза.

- А ты, - я смотрю на этого Сенмета, - ты-то тут при чем?

- Да, мне тоже интересно, - Великий Космос, снова голос – мегаящер, кто бы сомневался, и братец Хари при нем. – Я тут много интересного услышал, вот меня просветили, и весьма своевременно, давно за мной сбежавшие мертвецы не являлись, - он усмехается, если конечно ящеры умеют усмехаться, - но это интересно даже мне.

- Ну меня заказали, - он рисуется, паршивец, я тут с ума схожу из за его трупоклонов, а он рисуется, будто так и надо.

- Заказали? – прищуривается ящер-инспектор, и я прямо вижу, как его гребень дыбом встает.

- Он далеко, не достать. Отец, - он весело улыбается.

- Как отец? – это уже я. Ну то есть вы поймите – это же немыслимо чтобы родной отец заказал смерть сына.

- Ну как отец? Вот так вот – отец. Вы вероятно не слышали… Вот она знает, - он кивает на Астрану, Астрана её зовут, имя-то какое, точно для порнозвезды, - так вот, она знает, и я думаю, она тоже, - это он кивает на Хари, и та не спорит, - так вот, отец. У нас же все передается по наследству. Отец еще молод, и уж конечно передавать мне должность никак не хотел, не говоря уж о том, что я – полукровка. Ну и вот. Папаша решил от меня избавиться – чтобы не освобождать место и передать его после тому, у кого с чистотой крови все в порядке. Я его не виню, сам бы так сделал, понимаете, ребята? Ну и узнал, прикинулся подставным лицом, я-то куда раньше сбежал, как только узнал, а лично мы не встречались, переговоры анонимны и почти без посредников, он же не просто так, премьер-министр, ну и я взял заказ и передал его ей.

- А ей-то зачем? – тут уж мы все в недоумении.

- Да потому что это Астрана! Вы что, ослепли? Астрана. Лучший киллер Суккууби. Ему она нужна была. А я прикинулся её представителем – ну знаете, Астрана сама переговоров не ведет, она только отрабатывает. Вы что, правда не знали?

Хари хмыкает, её брат тоже – так они что, знали что ли? Быть того не может.

- А зачем надо было вырезать… ну то есть все вырезать?

- Сердце и прочие органы уже отосланы отцу, - отвечает Сенмет. Первым же кораблем. Она успела, я проверил. Отец будет скорбеть, будет очень красивая траурная церемония. Мы хороним внутренности отдельно. Такова традиция.

Я точно помню – если тебя тошнит – не показывай никому. Затаись и виду не подавай. Даже и не дыши.

- Ну а я теперь свободен. Клона жаль конечно, оставил-то ненадолго, а как вышло…

- А я при чем? – тут уж спрашиваю я.

- Я не знал, что вы придете. То есть думал, что…

- Ни о чем ты не думал, - это уже принц, - ты шкуру свою спасал. А наши – подставлял.

- Да ладно ваши! Я думал, что вы в соседнем номере. Я же не думал, что её, - он показывает на меня, - там нет.

Абихан краснеет.

Хари хмыкает – ей весело, с ума сойти. Ей все время весело.

- Ну хорошо, - вступает наш ящер, - я все понял. Её я арестовываю.

- Ты мог бы и промолчать про душ, - говорит она. – И я тебя найду. И в третий раз… В третий раз, уж будь уверен…

- Ничего личного, - отвечает ей Абихан. – Ничего же?

Она не отвечает, но я же вижу – разорвала бы на части ежели бы могла. Ну её тоже можно понять – сорвалось все что можно. И как глупо сорвалось!

- Ну что, девочки, - Сенмет обнимает меня и Хари, - мы же отметим это дело? Давайте развлекаться. Мальчики тоже, - добавляет он.

Абихан отворачивается, и я вижу, что он расстроен куда больше, чем следовало бы из-за какой-то драной сучки, пусть даже и с золотыми рогами.

- Кстати, - он смотрит на меня, - ты же поняла, кто она?

- Кто?

- Суккуб. Ты слышала о суккубах?

- О суках слышала, - отвечаю я. – Это же одно и то же?

Он вздыхает и говорит что-то в том плане что моим образованием еще заниматься и заниматься. И обещает позже все рассказать. Ну да, конечно, ему много чего мне рассказать придется, не отвертится. А то придумал тут старых друзей, тоже мне… Таких старых, что чуть меня в увольнительную не отправил.

Нет-нет, я ничего такого не думаю, но поймите меня правильно – я тут кто? Я все-таки Кэти, а не просто так.

- Ты пойдешь с нами? – спрашиваю я у него и все пытаюсь в глаза заглянуть.

Он качает головой, и черт возьми, ему же больно, да что ж такое? Так не должно быть.

- Дай ему одному побыть От воздействия Суккууби так сразу в себя не приходят, ему нужен отдых. Он сам вляпался – сам пусть и обдумывает, у нас у всех время еще будет, - говорит мне Хари, и я ухожу с ней, хотя и не сказала бы, что мне это по душе. Мне не хочется… ну то есть хочется… ну в общем, понимаете, о чем я, да?

***

Что касается развлечений, то они удались в полной мере – ну насколько это было бы возможно в такой обстановке.

Они рассказали мне про Суккууби - про то, что эти ребята давно посещают другие миры - просто для удовлетворения инстинктов, и Землю они посещают с давних пор, и даже видоизменяются, когда это необходимо - в зависимости от того, куда их заносит.

Ну надо же, у нас была не планета, а проходной двор, выходит, агент Малдер прав был?

Никогда не угадаешь, что и как.

Впрочем, были и неожиданности – мы все забыли, зачем сюда явился братец Хари, прямиком с Харрикан, за ней ведь явился.

Так вот сюрприз был в том, что она осталась. Понимаете, осталась. Они здесь, сказала Хари, моя семья, а та, родная, меня в свое время выгнала.

Нет, все же однажды я спрошу, почему так вышло. Если у меня хватит храбрости. Она много чего сказала – про то, что мы ей дороже родной планеты, ну не дороже, но туда она не возвращается, и не думайте, и хоть глаза у неё потускнели, и уж конечно все это было ей не в радость, она осталась – осталась с нами.

Самым большим сюрпризом было то, что с нами остался… Сенмет. Абихан долго ворчал, но дал согласие – на время. Пока, как он выразился, не пройдет эта дурь у Хари.

Да-да, Сенмет и Хари, кто бы мог подумать, а ведь никто и не заметил. Они же совершенно разные – я в этом смысле.

Но ведь это галактика, здесь обитаемых планет больше чем было нарисовано звезд на потолке учебного класса по астрономии в приюте, так что бывает и не такое. Тут как только не бывает.

Я конечно очень порадовалась за неё – поймите, это же здорово, ей это сейчас очень нужно, ей и так одиноко, а после этого визита её синенького родственничка – тем более. Впрочем, родственничек обещал писать и помогать – ну не писать, конечно, видеосвязь и все такое, но в целом ясно.

Но что самое главное – я приобщила Хари к кофе, что не то чтобы было очень радостно – поймите, его запасы не безграничны, а теперь его надо в два раза больше.

Что? Вас все еще интересует, откуда я там добываю кофе?

Это просто. Когда я улетала с ним, у меня был ряд условий. Я же улетала налегке, поймите, даже гардероб и косметичку пришлось оставить, а разве девушке так можно? Он пообещал обеспечить меня всем необходимым и слово сдержал в полной мере, а кофе… Ну да. Кофе. Я сказала, что черта с два останусь там болтаться без пары чашек хорошего кофе по утрам. И по вечерам, если уж на то пошло. Имею право, я же не навязывалась. И он дал мне слово – что все будет.

И пока держит его.

Уж что-что – а слово он держать умеет, коли дал его мне.

Вы же понимаете, о чем я, да?

Назад к оглавлению

Авторское право (с) Stray_cat_mary

Распространение и коммерческое использование всего произведения или его частей без разрешения автора запрещено законом!!!