|
|
Мы - лучшие
Для того, чтобы нанести ему визит, я выбрала вполне приличное время - 10-00 утра, самое то для визитов. Особенно если вы - инспектор по специальным расследованиям с особыми полномочиями. Еще бы у меня не было полномочий - с моим-то безупречным прошлым и заслугами перед человечеством.
Нет, не думайте, я вовсе не зазнаюсь, звездная болезнь - не мой случай. Конечно у меня есть куча всяких медалей и орденов, очень удобно - знаете, когда надеть нечего, можно надеть форму и все эти побрякушки. Уверяю вас, с таким количеством бирюлек вы точно не останетесь незамеченной. Нет, конечно если вы не хотите, чтобы в вас в кои-то веки увидели женщину, а не спасителя мира и бойца с мировым злом. Правда, Скотт говорит, что во мне всегда видно женщину, говорит, что в этом моем пилотском комбинезоне во мне её видно особенно, но что взять со Скотта... Вы же понимаете, это Скотт, а что взять с того, у кого язык без костей?
Джей ничего не говорит по этому поводу, но ему и говорить не нужно, достаточно посмотреть, как он смотрит, ну вы же знаете Джея, да?
Я всегда была уверена в них. Ну знаете, всегда думала, что самой большой моей проблемой будет выбрать кого-нибудь из них - и никак не могла решить, кого. Ну после войны, разумеется, на войне ведь не до любви.
И потом, у меня был Франсуа. Ну то есть я думала, что он умер, после узнала, что нет, а после умер снова - это сложная и запутанная история, уж вы поверьте, и я не хочу об этом говорить.
Вот я и думала - война закончится - и я буду выбирать, за кого выйти замуж, я ведь всегда хотела замуж, вот в чем дело.
Понимаете, ведь они оба были моими мальчиками. Ну то есть мы всегда были просто друзья, коллеги, не то, что все там думали, но они все же были мои мальчики. Мои, а не этих двух... Одна - самодовольная ханжа, вторая - в каждой бочке затычка. И главное - стоило им появиться, как Скотти и Джей стали совсем, совсем чужими. А потом появился этот... Вы сами знаете. Принц. Или не принц? Ну какая же девушка не хочет принца? Я вот, кстати, не хочу. Вернее, хочу конечно, но не думайте, совсем не этого. И в общем вы правы, без моих мальчиков мне было довольно-таки одиноко.
Нет, я конечно по гроб жизни благодарна ему за тот небольшой инцидент у Рамоса, и за цветы, что он мне присылал перед каждым боем, конечно когда мог меня найти, за всё - за всё, но не более. И уж точно по гроб жизни не забуду ту парижскую историю, такое не забывают, вот в чем дело. Но потом он вроде даже стал исправляться - ну мне наверное хотелось так думать, и цветы... ну всё это. Не важно.
И чем он мне отплатил?
Испортил репутацию, вот чем, когда после войны так бесцеремонно подошел с этим своим цветочком.
И теперь если я говорю, что ничего не было, мне говорят "как же, ври больше, просто так так просто не бывает", вот что вышло.
Когда их арестовали, я прямо радовалась, но в итоге оказалось, что и до суда они будут не в тюрьме, а под домашним арестом, и дело им так просто не пришьешь.
Там все в ход пошло - и гипноз, и состояние аффекта, и остальное. И еще тот факт, что с ними тут все кажется повязаны кроме нас троих да Доктора с Нейтоном. Еще бы - все же с рук ели, все кому давали. А попробовали бы они не есть!
Это вам не честные сороковые, когда их всех расстреляли бы без суда и следствия... Нет, после следствия конечно. Но расстреляли бы точно.
Сейчас не то время. Пока на них трудится целая свора адвокатов, они даже не в тюрьмах - их во-первых боятся сажать в тюрьмы - мало ли что. Во-вторых, бешеные залоги - впрочем, это для нас бешеные, для них вероятно капля в море. Их охраняют так, как не охраняют хранилище Центробанка - в самом деле, если их не охранять, их укокошат быстрее чем я расстреляю батарею бластера. Этот вот охраняется в одном из своих домов - это у него домашний арест. С бассейном, робослугами, винами и элитными чаями, с утренним кофе и фонотекой. С таким арестом и я согласилась бы стать преступницей, если вы понимаете, о чем я. Я бы вполне согласилась стать арестанткой в этом доме... ну то есть не в этом... в смысле - не с этим... ну вы понимаете.
***
И вот, представьте себе, он сообщает, что согласен сотрудничать - но требует меня в качестве следователя. Инспектора. Или называйте как хотите. А другим он ничего не расскажет, и не надейтесь. Итог? Меня в 24 часа делают инспектором с особыми полномочиями, и я иду в этот дом - кстати, скромный такой домик, по их меркам, конечно, по нашим-то дворец - и я должна приступить к выслушиванию всяких глупостей, которые он пожелает мне рассказать.
Итак, в 10-00 утра я была у него, и он меня ждал.
Он и еще чай в таких тонких белоснежных чашках - ну не мило ли? Инспектору - и чай.
Впрочем, я поняла, что разговор будет долгим - и разговоров будет много. И приготовила диктофон.
- Ну и с чего все началось?
- Ты хочешь всё с самого начала?
- Несомненно.
- Ну хорошо, - и почему мне так нравится... то есть конечно НЕ нравится его улыбочка? - Все началось в том баре на астероиде. Знаешь, на одном из этих искусственных астероидов в системе Медузы.
Я потрясена. Значит, все это правда. Все то, что в кино показывают. Может, сценаристы все инопланетяне какие-нибудь? Если он не глумится надо мной. Если не насмехается в который раз - этот придурок может.
- Имей в виду - ложные показания...
- Зачем мне лгать? Когда же вы тут, на Земле, поймёте, что правда куда интереснее вымысла всех этих фантастов? Поверь мне, там жизнь - и её немало. Там везде жизнь. Такая, что вы и вообразить не можете.
- И что - там есть искусственные астероиды?
- Еще сколько! Этот вот был создан исключительно для развлечения. Один сплошной ресторан-бар.
- И это ведь ужасно далеко?
- Да, не близко.
Глаза у него будто затуманиваются - видимо, вспоминает о том, что там было. Я ловлю себя на том, что слушала бы и слушала - обо всех этих мирах, о том, чего и в глаза не видела и в жизни не увижу. Ну почему всегда так? Почему бы ему не быть нормальным парнем? Ну Суперменом там или хотя бы Бэтменом. Ну или просто обычным, хорошим и добрым инопланетянином? Который бы взял меня за руку и сказал: "Вот мой космический корабль. Хочешь улететь со мной?"
Я бы точно согласилась. Здесь конечно интересно, но там наверняка сто крат интереснее. Если конечно там все не так как в учебниках - что лететь надо сотни лет - и то до астероидов вряд ли долетишь. Тем более в системе Медузы. Нет, все конечно не так - там же ррррррраз - и все, взлетел - и прилетел. Как на самолете из Лондона в Нью-Йорк. Именно так. Но пока я об этом только мечтаю, а рядом нет даже той завалящей штуки, похожей на синюю телефонную будку - ну из того сериала, что Джей любил. Ни-че-го. И вот оно - как всегда - он тут небрежно говорит про систему Медузы, а я вынуждена слушать и злиться.
- Ты слушаешь? - черт, застукал. Я отвлеклась и наверняка выгляжу глупо, я знаю. Какая, в конце концов, разница как я выгляжу? Я не фотомодель, я инспектор со специальными полномочиями.
- Немного отвлеклась, - я стараюсь быть максимально серьезной. Все, никаких дурацких мечтаний о системе Медузы.
- Мечтаешь о межзвездных полетах?
- Мне и здесь неплохо. Так что там началось в системе Медузы?
- Я сидел в баре с самкой Хари.
- Самкой? Ты называешь девушку...
- Ну-ну. Во-первых, это была не моя девушка. Это была моя... мммм... коллега. Альфа-самка Хари.
- Альфа-самка? Хари - это имя?
- Вообще-то у них четыре пола. Хари - это раса. Эта Хари, судя по голубым и синим чешуйкам на гребне, была альфа-самкой. Очень привлекательной альфа-самкой, надо заметить - на её планете она могла бы быть достойной лучшего самца. Мы тогда работали вместе.
- И только работали? - вырвалось у меня прежде чем я успела подумать. И главное - не думать о синих и голубых чешуйках на гребне. О том, что бывает четыре пола - тем более не думать. Я ему что, деревенщина какая-нибудь? И о гребне не думать. Подумаешь, гребень! Эка невидаль. Он что, не мог фотографию показать? Откуда я знаю, как выглядит эта самая самка Хари?
Он мерзостно ухмыляется.
- Тебе правда интересно? - интересуется он.
- Не интересно, - отрезаю я. - Если это не относится к делу.
- Формально говоря... - он делает вид, что задумывается - и смотрит на меня поверх своей чашки. Это веджвудский фарфор или мне кажется? Надо будет в следующий раз разбить одну и посмотреть, что будет.
- Меня не интересуют твои сексуальные похождения с этими... с Медузами.
- С Хари, ты хотела сказать?
- Да хоть с Блейдом! Меня интересует, с чего все началось.
- С Блейдом? - одна бровь у него изумленно поднимается, а в глазах появляются огоньки. - С Блейдом - это интересная мысль. Я подкину ему идею, - он мечтательно улыбается. - Ты не против, если я закурю?
- Против, - мстительно улыбаюсь я, - терпеть не могу.
"Мучайся теперь"
Он пожимает плечами.
- Так вот, мы сидели с той очаровательной Хари и пытались разговорить одного парня, пока он еще был относительно трезв. Я занимался оружейным контрактами, мы занимались - и так получилось, что у нас появились некоторые проблемы. Мы случайно - я подчеркиваю - случайно - ввязались в одно дело - сделку. Между двумя крупными группировками. И поэтому были вынуждены играть на нейтральной территории и прикрываться нелегальным положением. Опять же наши связи были лучшими, и если надо было срочно достать звездную броню на целый полк или там новенькие биоразработки П'ха - мне равных не было. Мне и той Хари.
- У неё было имя?
Он в ответ издает серию странных звуков.
- Что это было?
- Её имя. Повторить?
Я качаю головой - все равно не запомню. Где-то на исходе третьего часа я полностью теряю нить разговора - но понимаю, что слушаю всё это - историю его взаимоотношений с этой самой самкой Хари, торговцем оружием с Кассиопеи, главой службы безопасности искусственной звездной системы, межпланетной мафией и даже специалистом по оккультным наукам из созвездия Лира - все это сложно, запутанно, невероятно увлекательно, и Голливуд бы душу продал за такой сценарий. Ну то есть души-то там давно у всех проданы, но за такой сценарий они бы достали по дополнительной душе на брата. В истории уже появился Джеральден, но я вдруг понимаю, что к нашей истории та история отношения кажется не имеет. И понимаю, что его необходимо остановить, но так хочется знать, чем все закончится!
Он кажется тоже понимает это и очень любезно предлагает мне еще чаю или даже пообедать с ним.
Я ссылаюсь на занятость и ухожу, досадуя на себя - я так хочу знать, чем дело кончилось! Но какой же я буду инспектор, если спрошу?
И ещё меня очень мучает вопрос - почему, ну вот почему я все это слушала вместо того чтобы жестко задавать вопросы? И почему мне все это так интересно?
***
Я прихожу снова - и снова - и снова - и снова слушаю все эти истории про альфа-самок, про созвездия, про Южный крест, Полярную звезду и Млечный путь.
И про параллельные вселенные - да, он и про это может.
Он кажется про всё может болтать - болтать, болтать и болтать.
И вот еще что - он ставит условия, увы. Он выбирает, о чём говорить.
Я пыталась поговорить об этом с Доктором, который меня в это и втянул - ну про то, что он рассказывает что угодно, какие-то невероятные подробности про космические станции, Блейда, Джеральдена и даже Темную звезду - но я никак не улавливаю сути событий - я не понимаю, как всё это привязать к нашей войне.
Доктор ошарашивает меня - да, в самом деле мы не имеем права принуждать его, он говорит что хочет и о чем хочет - ну то есть пока это в рамках нашей истории, а попробовал бы кто-то сказать, что история не в рамках - раз там есть все действующие лица.
Доктор велит приходить, слушать, записывать.
Пока он говорит - о да, у нас очень, очень капризный обвиняемый. И ничего с этим не поделаешь. Раз он готов говорить только со мной и только мне все рассказывать - ну так тому и быть, вот что сказал Доктор. Я подчиняюсь, что же еще мне остается.
Я уже спасла Землю. Кажется у меня снова есть шанс её спасти?
Я понимаю, что мне нравится приходить туда - день, два, три, неделю, другую - очень нравится. Мне нравятся его рассказы, его чай, его галантность и еще то, как он реагирует на мои вопросы - понимаете, он отвечает. Я вижу, что ему смешно - но отвечает же. Он видел столько, сколько я не увижу за всю свою жизнь, понимаете, у меня просто нет шансов увидеть всё это - мы же Земля, а не Медуза какая-нибудь, не астероид-бар, и я не самка Хари. Я просто Кэти.
Ночами мне снятся межзвездные полеты и система Медузы, и в какой-то момент я понимаю, что зла на себя - ну что мне стоит прижать гада и потребовать уже говорить по делу?
Что я и делаю.
Я максимально собрана и деловита. Черные джинсы. Черная рубашка, инспекторский значок - никаких кудрей и прочего.
Он кажется замечает перемену и вопросительно, знаете, он так это делает... Мерзко делает, очень мерзко, отвратно просто, я отвожу глаза, что бы не смотреть - и спрашивает, о чем я хотела бы спросить.
А то он не знает!
- Как ты в это ввязался?
- Ну я же уже рассказывал! Сидели мы в баре. С альфа-самкой Хари...
- Это всё я слышала. Я хочу знать, как...
- А мне казалось, мы подружились.
- И не надейся!
- Ну хорошо. Темная звезда, если ты не заметила, даже не из этой Галактики. Был. Это что-то настолько чужое, настолько странное и злое, что даже я не могу это идентифицировать в полной мере. Я не понимаю, что это - до сих пор не понимаю. Но дело было так, - и вот он смотрит вдаль, так знаете картинно смотрит, с прищуром, и голос у него делается как в кино на словах "в предыдущей серии", ну да ладно, - дело было так. Когда он поймал нас на тех разборках с оружейной мафией, которой мы перешли дорогу, он поочередно дотронулся до нас, до меня, в смысле, до Блейда и до Джерри - и что-то произошло. Мои изыскания показывают, что он перенес в каждого из нас частицу своей души. Сделав таким образом своими абсолютными рабами.
- Погоди, он же бесплотен?
И тут его передернуло, натурально передернуло, он аж вздрогнул.
- О нет, он вполне осязаем. Если бы ты почувствовала его руку на своем плече, ты бы поняла, что он весьма осязаем. И ничего омерзительнее... Ты думаешь, его убили? Нет, нет и нет. Его распылили, и думаю, в тот момент когда он умер, в разных роддомах по всему миру одновременно закричали в голос семь младенцев разных национальностей...
- Ты хоть понимаешь, что несешь?
- В следующий раз напиши мне мой текст. Сможем диалоги ставить. Я же не знаю, ЧТО ты хочешь услышать, радость моя. Приходится импровизировать.
Я смотрю молча - ну а что я могу сказать? Нет, поймите меня правильно, я столько всего могу сказать, что у него уши в трубочку свернутся. Но тут я смотрю особенно выразительно, так, знаете, внимательно и со значением.
- Ну да, ты права, мы инопланетяне, души у нас нет. Нам не положено.
- Абихан, мне нужны ответы.
- Ты не задала нужных вопросов, - парирует он.
- Ты знаешь, что мне нужно.
- Страшный инопланетный гипноз? - ухмыляется он.
Я продолжаю молчать. Жду, когда он иссякнет.
- НЛП? - продолжает он. - Нет? Тебе не нравится НЛП?
- Я хочу понять. Я хочу понять, понимаешь ты? Я хочу оправдать... - черт! Я это сказала? Я ЭТО СКАЗАЛА?! Я хочу его оправдать? Черта с два. Я его хочу засадить на миллион лет плюс столетие - чтобы уж не вышел никогда на этот свет. И не только я - на меня весь мир смотрит, нет? Ну я надеюсь, что сейчас уже не смотрит.
- Ну хорошо. ДНК. Квантовое преобразование ДНК. Довольна? И попробуй опровергни.
- Абихан, я пожалуй пойду. На сегодня цирк окончен.
- Как, уже? Даже чаю не попьёшь?
- Я достаточно наслушалась бредней.
- Ну отчего же бредней? Я тебе еще не рассказал, как мы провернули одну операцию в районе Гончих Псов. Это, можно сказать, ключевой момент всей истории. Я же и наёмником был, ты не знала?
- Сколько же тебе лет? - вырывается у меня прежде чем я успеваю прикусить язык.
- О, немного. Около пятидесяти.
- Ну всё, - я встаю, - мне надоело. Я отказываюсь с тобой работать.
- Сядь, - говорит он мне. Да не говорит - буквально приказывает. - Сядь и послушай меня.
- Не буду я садиться.
- Ну тогда я рядом постою. Не могу сидеть, когда передо мной стоит женщина, это невежливо.
Он в самом деле встает рядом - и я жалею, что я без каблуков - рядом с ним мне хочется быть выше ростом, чтобы он не думал там всякое - и мне остается только глаза отвести, чтобы не краснеть. Черта с два!
- Я вернусь завтра, и я очень надеюсь услышать хоть что-то более разумное чем эти твои бредни про переселение душ и НЛП и этот...
- Квантовое преобразование? - интересуется он, и я понимаю, что сейчас пересчитаю идиоту зубы. Вручную.
***
Вечером того же дня я иду к Доку - снова. Док в курсе, но заявляет, что никуда я не денусь - хочешь - не хочешь - а будь добра дослушать всю эту повесть до конца. Как будто мне хочется это всё слушать.
Ужас в том, что на самом деле - хочется.
***
Я приезжаю, а его нет. Ну то есть он не ждет меня как обычно - в своем кресле со своим же чаем. И вообще никого нет кажется - пустой дом. Неужели паразит сбежал?
И тут эта сволочь выходит - расслабленной походочкой, такой прогуливающейся, знаете, в одних белых брюках. Босиком, по пояс голый, и вытирает голову розовым - розовым! я с ума сойду! - полотенцем. И так расслабленно говорит: "Клаус, который час? Пора чай делать, у нас скоро гости" - и якобы замечает меня. Клаус - это робот его, домашний робот-слуга. Я кажется еще не говорила про Клауса? Да что про него говорить - робослуга и есть.
Абихан делает вид, что не видел. Или не делает? А вот я впервые вижу его таким - у него светлая кожа, еще покрытая капельками воды, и мне очень хочется прикоснуться к ней и понять, какая она на ощупь. У него нет таких мускулов, как у Джея, и у него не такие широкие плечи, как у Скотти, но я вижу его великолепный, кубиками, чуть-чуть, в меру, пресс. Я вижу спортивную, изящную фигуру, капельки воды на груди, и как они стекают ему на живот и как ему кажется щекотно от этого, потому что он улыбается... он улыбается... сволочь, да он скалится во все 32 или сколько их там у него зуба! И скалится он, глядя на меня - и на то, как я смотрю на него... я что, смотрю на НЕГО?! О боже, я в самом деле все еще смотрю?
У него такая улыбка, что я хочу не только пересчитать его зубы, но и выбить ему все его идиотские мозги.
- Прости, - улыбка у него делается такой шкодной, что я кажется краснею еще больше... вы знаете, что рыжие особенно заметно краснеют? - я кажется немного опоздал, часы вероятно отстают.
Я надеюсь, что хотя бы не очень красная, и надеюсь еще, что смотрю достаточно выразительно, но он и не думает смущаться. Вместо этого смущена я. Как он умудряется так делать? Всегда так? Он тут разгуливает в таком виде, а я должна краснеть вместо него.
- Подожди немного, я оденусь. Я плавал, - он улыбается как бы извиняясь, но и извинений в этой улыбке на самом деле нет как нет.
Я даю себе установку не думать о мерзавце и убийце, о человеке, который одним росчерком пера, одним щелчком пальцев обрекал на смерть президентов и премьер-министров, я стараюсь думать об этом, а не о капельках воды, которые стекают по его красивому прессу ниже и ниже. Только не думать о нем. Помнить о смерти и убийствах. Он тем временем натягивает футболку - но я-то уже знаю, что там, под ней, и командую себе собраться - я НЕ хочу знать, какой он на ощупь - наверняка отвратительный и скользкий. И холодный. Гадость, сущая гадость, глаза бы не видели. И мокрый к тому. И капельки воды щекотно стекают по его груди и светятся на солнце. Отвратительно.
- Ну что, ты готова? Давай приступим. Так о чем мы сегодня поговорим?
- О том же, о чем и в прошлый раз. Мы не закончили.
- Не переживай, это не так чтобы надолго. Пойдём на улицу, там разговаривать гораздо приятней.
- Тебе запрещено выходить на улицу, запрещено покидать пределы своего жилища, и если ты думаешь, что ради тебя...
Вы знаете, мне его жалко - сидеть тут запертым который день - ни тебе на улицу выйти, ни прогуляться, ни скажем еще куда...
Но вот это вот - плавал он, понимаете ли! А где это он кстати, плавал? И на какую улицу он мне предлагает пойти?
- У меня же есть внутренний двор. Забыла? Погода хорошая, что в доме сидеть.
Внутренний двор у него. С бассейном и розами, нет, вы понимаете? Он под арестом. Под арестом - с бассейном. Домашний арест - интересно, нельзя ли так сделать, чтобы и туда ему выход перекрыть? Мне его не жалко, не жалко, не жалко, мне его совсем не жалко, ну правда же. Осушить бассейн, выкорчевать розы, закрыть эту богадельню.
Мне же его не жалко?
- Домашний арест, - я стараюсь вложить в это весь сарказм, всё что накипело.
- Да, не жалуюсь, - он на меня даже не смотрит.
- Домашний арест подразумевает, что мы в доме.
- А я за пределы дома и не выхожу. Так что ты там еще хотела узнать?
- Для начала я узнаю, как перекрыть тебе выход в это место. Чтобы ты не жульничал.
- Меня тут держат для моей же безопасности, кажется так мне было сказано, - он пожимает плечами. И смотрит в окно.
Я ловлю его взгляд - во взгляде полнейшая тоска - на мгновение, как окошко открывается - ну еще бы - система Медузы - и этот домик, есть от чего тосковать.
Мне его совсем не жалко.
- Я подписал контракт, - наконец говорит он. - Однажды. Взял и подписал. И подписи... Подписи были скреплены на станции Кольца миров. А то, что подписано там в присутствии свидетелей - Свидетелей, так верней - нельзя оспорить. И нельзя отказаться от выполнения контракта. Иначе ты смертник.
- Контракт?
- Он вытащил нас из передряги, мы были ему должны. Я не исключаю, что он нас туда и втянул. И мы были вынуждены подписать этот контракт - все трое. Понимаешь? Впрочем, вряд ли.
- Так объясни мне.
- Контракт, зафиксированный в Кольце миров, подразумевает, что он - до завершения срока - может быть расторгнут только в случае смерти нанимателя. Нарушивший такой контракт... Он как изгой. С ним никто и нигде не станет иметь никаких дел. Он становится прокаженным. Эти типа тех контрактов, что в вашей земной мифологии подписываются кровью. Я подписывался как наёмник. Я тебе говорил, что я был наёмником? И не раз. Я скрывался там - от того, во что мы влипли с, - тут он снова произносит эту комбинацию звуков, которая обозначает имя альфа-самки Хари, - и с Джеральденом. Мы вляпались по глупости, Джеральден по еще большей глупости, Хари потеряла шанс вернуться на свою планету, а я вот вырвался только благодаря помощи того, кто здесь известен как Темная звезда. Я не имел права отказаться.
- Но тебе всё это нравилось!
- Что именно?
- Всё.
Он вздыхает.
Мне его по-прежнему совсем не жалко, не жалко, не жалко, и выглядит он отвратительно.
Мало что инопланетная штука - мало ли как он там устроен - так еще и наёмник. А сама-то ты кто?
Мне его не жалко.
И я ничего не понимаю в этих самых контрактах, которые он типа подписывает почти кровью.
Сдается мне, что меня снова дурачат - снова и снова и снова. Какие-то контракты и прочая ерунда. Не хочу этого слышать.
- Я могу рассказать поподробней.
Знаю я эти подробности.
- И не смотри на меня так - ты мне ничего сделать не можешь. Ударишь - засужу. Ты же не думаешь, что за нами не следят?
- Я ЗНАЮ, что за нами следят, а ты морочишь мне и всем вокруг голову.
- Я, девочка моя, всю жизнь этим занимаюсь - морочу людям голову.
- Я не девочка. Я не твоя девочка. Не смей называть меня своей девочкой.
- Как скажете, мисс Джеймисон, - и то, как он произносит это самое "мисс Джеймисон"... лучше бы я оставалась девочкой, вы понимаете?
- Я устала всё это слушать. Я задолбалась. Я более всё это слушать не хочу. Когда ты захочешь рассказать что-то более разумное - сообщи. Интересно, тебя нельзя ли всё же засадить в отдельную камеру? В настоящую? За отказ сотрудничать?
- Да я с тобой все время сотрудничаю. Без перерыва. Я тебе наговорил на миллион лет вперед, я вообще могу никогда никому ничего не говорить. А Вам, мисс Джеймисон, всё мало. А вот Вы, кстати, мне всячески мешаете. Угрожаете. Обвиняете. Оскорбляете. Это, знаете ли, чревато.
Я встаю и ухожу.
И снова еду к Доктору и прошу отстранить меня. За недоверие. За то, что не справилась. За всё. И мне снова отказывают, а я понимаю вдруг, что мне чертовски хочется послушать про систему Медузы. Вот хочется и всё тут.
А ещё я всё забыть не могу, как он в окно смотрел. Будто система Медузы там, за окном, и была. И весь мир был - мир там, а он - здесь.
Но нет, мне его совершенно не жалко.
Впрочем, может, он станет более покладистым, если я попробую подсластить пилюлю? Меня посещает идея, и я снова звоню Доку.
- Доктор, там... там, где наша тренировочная база - там точно нет следов преступлений? Ну хотя бы массовых захоронений или чего-нибудь такого? Вы уверены? А я могла бы провести там следственный эксперимент?
- Эксперимент? - Доктор снимает очки и начинает их вдумчиво полировать, избегая смотреть на меня. Я прекрасно знаю, что очки ему не нужны, что он их носит скорее для того, чтобы скрыть свои нечеловеческие глаза - ну и очень удобно конечно. Вместо того чтобы ответить мне он полирует чертовы очки, пока я краснею и ничего не могу с этим поделать.
- Кэти, это... ну знаешь... лечится, - наконец говорит он.
- Что лечится?
- Ну знаешь..., - Доктор меня кажется не слышит. - Электрошоком там. Как гомосексуализм.
- Босс, при чем тут гомосексуализм?
- Он тоже противоестественен.
- Что значит тоже?
- Кэти, какие эксперименты? Я могу тебя отстранить от этого дела.
- Да, но ведь это он пожелал работать со мной. Сотрудничать.
- Так это ЕГО идея? Покинуть хоть ненадолго дом?
- Нет, моя. И я просила, чтобы меня отстранили. Вы можете? Вы правда можете?
- А ты этого хочешь? В самом деле хочешь?
- Ну... да.
- Прекрасно. Так вот я тебе сообщаю, что нет, никто тебя не отстранит, и если кто и способен иметь с этим типом дело, так это ты. И поэтому даже не надейся - работай.
- Док, я ушла, хлопнув дверью. Это наверное непрофессионально?
Доктор задумчиво смотрит то на меня, то на календарь на стене, и наконец говорит: "Я готов поспорить на что угодно, что завтра его адвокат тебе позвонит".
- И меня наконец отстранят?
- Увидишь.
***
Мне и правда звонят - и просят принять извинения и еще войти в положение и приехать вечером. Если возможно, около пяти, если не затруднит. Нет, конечно если я не могу, то все как всегда.
У меня остается странное ощущение - знаете, будто меня снова обвели вокруг пальца. Это же я должна называть время, я, а не он. Я должна приходить, когда мне удобно, а вместо этого иду на поводу у этого паразита. Так же не должно быть?
И я соглашаюсь на эти самые пять часов, вот в чем кошмар.
И зачем я только соглашаюсь?
Что все на сей раз не так, я понимаю, когда вся такая рабочая вхожу в дом - в доме все не так. Кажется я попала на вечеринку? Но его и посещать никому нельзя кроме адвокатов, да и те все больше посещают его по видеофону. Если это конечно можно назвать посещением, ну вы меня понимаете, правда? Мне вот можно, но я же инспектор. А больше никому нельзя, ради его же безопасности.
Странно - и как это они все так уверены во мне? Так уверены, что я не прикончу его на месте?
Короче, в доме готовились к вечеринке или вроде того.
А тут - я.
И тут до меня доходит - я вообще сообразительная, вы не думайте, но все же - короче, я понимаю, что меня пригласили - вот так вот. Так вот странно. И я понимаю, что вероятно репутация моя испорчена окончательно и бесповоротно, раз уж он приглашает меня на свои праздники. А разве это честно по отношению ко мне?
Если уж еще короче - он вот он, как настоящий, вежливый весь такой, извиняется, обещает сотрудничать впредь и улыбается.
Ну до чего же улыбка у него противная! Наглая такая улыбка, самоуверенная, и взгляд такой - иезуитский, вот как это называется, я вспомнила. Гнусная улыбка, что уж тут скажешь, правда?
- Почему я? - пожалуй, это единственный вопрос, который приходит мне в голову.
- А ко мне никого больше не пускают, - ну да, логично. - А у меня, считай, и повод есть. Сегодня.
- И какой же?
Он не уточняет, какой - а мне может и всё равно, вот в чем дело.
Он проводит меня в эту свою красивую белую гостиную, а там стол накрыт - в смысле - не чай, а по-настоящему всё. Вино там, фрукты, романтика как в кино.
Неужели сукин сын думает, что может меня этим вот соблазнить? Или что это ему как-то поможет? Да никогда в жизни.
-Ты кого-то еще ждешь?
- Я собственно уже дождался.
Я типа не понимаю, и он вынужден прояснить ситуацию: "Ну других-то ко мне всё равно не пускают"
- А кто ж виноват? И не думаешь же ты...
- Ну а почему бы нам не провести этот рабочий, я подчеркиваю - рабочий вечер в такой вот обстановке? Что плохого...
- Всё плохо. Я тут по делу, а не для твоего ублажения.
- Ну ладно тебе! Бокал вина сделает меня более разговорчивым, ты так не думаешь?
Он прав, конечно, в том смысле что сделает - хотя куда уж больше? Он и так болтает за троих - лишь бы не по делу.
- Один бокал? От одного бокала хуже не будет. И я смиренно готов отвечать на все вопросы.
- Ты же не ради вопросов всё это затеял.
- Несомненно. Сегодня мой третий День рождения.
- Третий? - я понимаю, что снова начинаю сходить с ума - у них там что, и Дней рождения больше одного? Мы тут что, живем совсем иначе? Я ни за что не спрошу, ни за что, пусть не воображает...
- Всего их четыре. Считай, что это те разы, когда я не должен был выжить. Но выжил. Разве не повод?
Я понимаю, что Доктор знал. Наверняка знал. Как знал и то, что он позовет меня, потому что ему хочется позвать хоть кого-то, раз он под постоянным наблюдением. И что там еще... А, что-то про электрошок. Интересно, что он в этом случае имел в виду?
Робослуга разливает вино, мы выпиваем - дожили, я на работе пью вино с подследственным. Или это называется подзащитный? Ну почему я и вдруг инспектор? Я им что - полисмен? Я им что - следователь? Будто меня так уж волнуют судьбы мира, чтобы я в это во все вмешивалась.
- Итак, мы продолжим с того места на котором остановились или поговорим о чем-то другом?
- Как это произошло?
- Что именно это? Что из многочисленных ЭТО тебя интересует?
- Этот вот День рождения?
- А, это... Это к делу не относится вовсе.
Мне неинтересно. Мне всё это совершенно неинтересно. Я не буду спрашивать, правда же? Вы понимаете, что не буду.
И не спрашиваю.
И не спрашивала бы дальше, но вдруг раздается звон битого стекла, и в комнату приземляется... Ох ты ж, это... Вот так сюрприз!
- А я-то думала, что у тебя тут бронированные стекла, - только и успеваю сказать я, когда он, чуть не вывихнув мне руку, бросает меня на пол, под прикрытие кресла, и все происходит одновременно - он сверху, а в комнате - взрыв.
Да, сюрприз так сюрприз.
- Цела?
- Цел?
- У меня крепкая мебель.
Ох, и реакция... я потираю руку, в ушах звенит, и, судя по тому, что снаружи кто-то орет в мегафон о том, что тут все вычистят, и еще непристойности интимного характера - это было так, напугать. Шум и спецэффекты.
И он спрашивает: "Ты что предпочитаешь? Современные бластеры? Автоматику? Револьверы? Ну гранаты - это само собой, что там ещё..."
- У тебя же нет оружия! У тебя не должно быть оружия, дом проверен тысячу раз! - я пытаюсь шипеть, но кажется кричу - уши все еще заложены. Ну не засранец ли? Откуда у него тут бластеры?
- В тысячу первый нужно было. Не думаешь же ты, что я бы оставил себя совершенно беззащитным?
- У тебя есть охрана!
- Я вижу, - кротко соглашается он, и пули прошивают кресло насквозь.
Он всё так же, за руку, тащит меня к шкафу и затаскивает внутрь. Я думаю, что он свихнулся - но нет, там какие-то невидимые кнопки - я что, в Нарнию попала?! - и вот вам, потайная комната. Принц Абихан и тайная комната, прямо роман. Детектив и космоопера в одном флаконе.
От вида его арсенала я с трудом прихожу в себя - да тут можно оружейный магазин открывать! И ножи, ножи - Скотт бы сейчас по потолку бегал от восторга.
Я быстро притушила восторги свои - те, за окном, наверняка уже вышли на позиции, а мы колупаемся тут, и где, черт возьми, охрана? Здесь не только он, здесь, между прочим, еще и я. У него тут камеры видеонаблюдения - господи, да весь дом окружен! И командует парадом... опа, командует начальник охраны. Тот, кто за всё отвечает. Их много. Их много, а нас двое. Интересно - а если я выйду и брошу его здесь, и пусть...
Я же понимаю, что никого я никого не брошу. Хотя тут кто еще кого бросит!
- Я правильно понимаю, - матерь божья, ему смешно! - я правильно понимаю, что охрана несколько превысила полномочия? И я правильно понимаю, что помощи ждать неоткуда?
- Это увидят...
- Девочка моя, коли начальник охраны здания командует, то мне кажется, что внешней поддержки не будет. Нас двое теперь. Кстати, а ты-то что здесь делаешь? Выходи, тебя не тронут.
- Да меня пристрелят быстрей чем узнают, - я отвожу глаза.
Неужто я тут буду ему рассказывать, что есть честность и справедливость и прочее? Он и слов-то таких не знает. И совесть ещё.
- Ну тогда надевай броню. Экзоскелет, биотехнология П'ха.
Я благоговейно беру в руки защитный панцирь - это настолько инопланетная штука, что у меня аж руки от восторга дрожат.
Выстрелы слышны уже явно - кажется, ребята развлекаются просто так, для души.
- Может, здесь нас не найдут?
- Даже и не думай. Роботы запрограммированы на подчинение службе охраны. Сдадут как родных. Так что надевай броню - извини, только грудь и спина, руки-ноги будут открыты, вооружайся и вперед. Вернее так - ты сидишь здесь, а я пошел.
- Вот ещё! Ты что, забыл что ли кто я?
- А ты забыл, кто я, кажется. Нет уж, идем вместе.
Он пожимает мне руку - на удачу, видимо так.
Я следую за ним по какому-то лабиринту к внутреннему дворику - тому, с бассейном. Броня легкая, невесомая, я увешана оружием как елка шариками, да и он не лучше. Оба мы хороши.
Так, а где у нас телефон... Перерезан телефон, кто бы мог подумать. И служебный коммуникатор... А вот за это меня мало убить - коммуникатор болтается там, в комнате с вином и прочим. Болтался, вряд ли уцелел.
- Это всё ты виноват, - снова пытаюсь шипеть я, но он тащит меня за руку дальше, и лишь по пожатию руки я понимаю, что он слышит.
- Ну конечно я, чуть что - так я. Кто бы сомневался. Тише, они на позиции - и нам бы неплохо. Ты слева или справа?
- Камень-ножницы-бумага?
- Ок. Ты налево, я направо, там можно спрятаться и удобно целиться. Бронированные стекла... Так ваши же и заменили. И силовое поле сняли. Я же ценный объект!
Был бы тут Скотт - помянул бы чью-то мать, но Скотта здесь нет, а неплохо бы - вчетвером против этой шушары - отбились бы.
Вчетвером, скажешь тоже... Втроем. И этого бы сдали. Да этого бы и не было, не будь тут этого... вы все поняли, да?
- Блейда бы сюда, - бросает он, - уж мы бы разобрались. Мы бы им всем... Давай, удачи.
Он напуган или нет? Даже этого не понимаю. Я - так точно. Стрелять в своих - тоже мне радость, хотя на экране не только свои были, между прочим. Были и какие-то чужие. Кто недоглядел? Вернусь, вырвусь отсюда, вернусь - оторву все что можно всем кому можно. Или я не герой войны Кэти Джеймисон.
Я вспоминаю комментарии в мегафон - да, для них ты, девочка, не герой войны, это уж точно.
Я устраиваюсь поудобней - я-то понимаю, что этим людям терять нечего и спасения не будет. Не пощадят никого. Кто это? Свихнувшийся борец за справедливость? Уж наверняка. Ну принц, если выберемся - будет у тебя пятый День рождения. Я буду тебе цветы присылать в тюрьму, обещаю.
Я вижу первого - вернее, я не должна была бы, но вижу, как колыхнулся куст. Абихан вроде бы не там, он должен быть в другой стороне - и я наугад кидаю нож. Ножи я, кстати, могу не хуже Скотта бросать, а тут удобный случай.
Судя по стону и ругательствам из упомянутого куста, я попала, более того, попала я не в принца, вот радость-то.
Кто-то огромный встает во весь рот - и правильно, теперь скрываться незачем.
- Вы рехнулись, - кричу я. - Вы с ума сошли! Вы понимаете, что творите? Я - инспектор по специальным расследованиям с особыми полномочиями Кэтрин Джеймисон, слышали? Я требую...
- Эй, принц, она хорошо трахается? Киска, у тебя достаточно сладкая киска для сладкого мальчика? Мне оставишь?
Мы не пользуемся рациями, это опасно, но вот внутренние коммуникаторы... Мы толком не договорились, как обозначаем, кто и как, но... Мы же профессионалы, понимаете? Наёмник обыкновенно неплохо понимает наёмника. Мы не успеваем. Я не успеваю, так вернее - любителя кисок очередь разрезает почти пополам - и я понимаю, что оружие-то не простое в этом арсенале, ой не простое - потому что режет броню этого парня вместе с кишками и прочим. Ну кишки-то ладно, а броня?
- Следующий? - голос доносится сзади, у него микрофон, и сейчас звук идет совсем не оттуда, откуда должен быть.
Впрочем, я вижу, как очередь противника срезает верхушку куста там, где теоретически принц должен находиться сейчас - ну конечно, на выстрел. Но у нас в любом случае минус два, что не может не радовать.
Минус два - и еще плюс... ну не менее 13-15, мелочи, право слово.
Удивительно, но мы весьма слаженная команда.
В доме что-то еще взрывается, мелькают тени, крики, шум, прочее - надеюсь, что еще минус сколько-то.
Следующего снова убираю я - один выстрел - один труп, как в кино, и нам пока везет. Или нет? Следующая граната, не наша, разворотила угол дома - а между тем принц должен быть где-то неподалеку. Но он подмигивает мне кнопкой - жив, пока жив, что радует.
Что? Меня - и радует? То, что он жив?
Мы идем на сближение - у него тут что-то типа беседки, весьма укрепленной, туда мы и заползаем. Никто не видел?
Вовремя - кто-то бластером буквально сжигает верхушку того дерева, рядом с которым я была - видели? Или так, пугают? Играют?
Нам же уже сообщили, что шансов у нас ноль - нас двое, их много и всё такое, и живым не уйдет никто.
И коммуникатор очевидно взлетел на воздух вместе с гостиной и вином. Вино жалко, коммуникатор тоже.
У него ранена нога - я это вижу, не то чтобы сильно - но есть немного. Он перетянул её рукавом рубашки.
Мы переглядываемся - двор простреливается весь, от и до, свою задачу он выполнил, надо уходить в сторону флаеров что ли... Каких флаеров, опомнись, тут государственный преступник, на минуточку, у него нет никаких флаеров.
- У тебя в подвале флаер не припасен? Случайно?
- Увы - нет. Так, сейчас, - он колупается с чем-то на полу, а я вижу, как еще двое, почти не скрываясь, перебегают по двору. Так уверены в себе? Я стреляю, один падает в бассейн, второй молниеносно скрывается. Так, минус один. Еще минус один. Может, у нас все же есть шансы?
Мы слушаем всякие пакости в свой адрес, грубые, сальные и идиотские - кино они что ли насмотрелись?
- Готово. Полезай первая, - в полу открылся люк. - Давай, быстро, там лестница.
- Мы уйдём по канализации из города?
- И не мечтай. Мы попадем в мой подвал.
- А дальше?
- А дальше есть на схеме и следовательно перекрыто.
Я чертыхаюсь снова - что ж так не везет?
Мы приземляемся внизу - он задраивает люк - мы стоим в темноте, если не считать аварийного освещения. Тусклого и неприятного.
- Давай, быстро, их не так много осталось, а сюда могут пустить газ.
Он вдруг наклоняется и целует меня.
- Вдруг шансов больше не будет?
Я, не разобравшись, бью его по лицу, и он отлетает к стенке. Ох ничего себе! Что-то я слишком скора на руку стала. Он словно и не расстроен - смеется, будто так и надо - когда по морде бьют за поцелуй. И слизывает кровь с разбитой губы.
- Ты в порядке? - выдыхаю я, потому что ну в самом деле глупо вышло, и что тут еще скажешь?
- Всегда хотелось попробовать.
- И как?
- Неплохо, особенно финал. Зубы вроде целы, остальное в порядке. И тихо, мы не одни, не забыла?
Спишем это на состояние аффекта. Его. Но когда выберемся - я ему за это добавлю. Лет сто заключения ему нельзя прибавить, нет? Точно? Я проверю.
Очередной красавец... Нет, два - стоят впереди, спинами к нам, какая удача! Что спинами. Идиоты.
Я решаюсь попробовать пойти одна, о чем и сообщаю - жестами. Мы прячемся в какой-то нише, и он пытается дать мне понять, что я идиотка - а то я не знаю! - но мой аргумент прост - может, они тут, внизу, не в курсе? Или не участвуют?
Я выхожу. Один колеблется, я вижу, а вот второй... Второй немедленно наставляет на меня пушку.
- Вот это да, - он скалит зубы, и он точно не из охраны. Вот черт! Могла бы и разглядеть, между прочим. - Одна есть. А где твой приятель?
- Он мне не приятель. Вы, ребята, кажется сошли с ума - вы понимаете, на кого напали?
- А то как же! Мы тут все разнесем, дай срок, малышка. С тебя и начнем.
Я смотрю на второго - он все еще колеблется, нервничает, облизывает губы, и я вспоминаю, что его зовут Майк и что даже давала ему автограф.
- Майк, а ты что скажешь?
Он не знает, что сказать. А вот второй - второй передергивает затвор - интересный звуковой спецэффект, это ж бластер, а парень-то идиот, раз использует эти эффекты и слова типа "малышка" в мой адрес - и я вижу, как Абихан вырастает у него за спиной привидением и одним движением перерезает ему горло.
Бластер он сует себе за пояс - господи, ему что - мало?!
Майк мнется, пока принц объясняет, что ему неприятно, когда на женщин наставляют пушки, по его мнению, это некрасиво.
- Майк, ты с нами или с ними? Я тебя убивать не хочу.
- А я хочу, - вставляет принц. - Очень хочу.
- Помолчи. Ну так как?
Труп второго лежит у наших ног, и кровь течет нам под сапоги - приятного мало, прямо скажем.
Майк переводит взгляд с трупа на нас - на меня, так вернее - и вскидывает свой бластер в молчаливом салюте. Отлично, нас трое. А их еще на одного меньше.
***
Судя по переговорам по рации, нас потеряли и найти не могут.
И их вроде меньше чем мне казалось.
Но главное - нас не могут найти.
Мы решаем выйти в дом - потому что подземные коммуникации перекрыты точно, это мы узнаем от Майка. И стоянка под наблюдением, чтобы я не могла прорваться к своей машине и своего подопечного прихватить.
В доме полный разгром. И кровь.
От нечего делать они крушили мебель и били стекла - ну то есть не от нечего делать, конечно, а от отсутствия фантазии.
Трупы - приятного мало, да и уборка предстоит та еще...
Он хмурится. Майк смотрит неодобрительно. Мы понимаем, что с позицией начальника охраны были согласны не все. Их убили. Нам троим - вот нам - везет. Мы осторожно осматриваем комнату с помощью скрытой камеры - кажется, никого.
Рассредоточиваемся по комнатам - комнат много, нас мало, и нам бы неплохо просто выбраться отсюда, не более - но нас же не выпустят.
Доктор говорил, что коммуникатор передает все в любом случае. Значит сюда уже должны ехать, да не ехать - мчаться! Если конечно все всё правильно поняли. В любом случае от этой мысли мне как-то легче - что ж раньше-то не сообразила! Нам бы теперь просто продержаться - и я думаю, что не так уж долго.
Я замечаю шевеление, нож - тише, кто-то взвизгивает - попала. За диваном меня не видно, а вот я неплохо вижу происходящее - отражение. Ранен, не убит. Знаете, меня это радует - в том смысле что трупов на сегодня хватит.
Хотя я не сомневаюсь в том, что Абихан-то там работает на совесть. Не уверена насчет Майка.
И следом я слышу шум - вертолеты, лай команд, шум и свет - вот оно! Коммуникатор всё же работает.
Через полчаса всё кончено - дом разнесён, зато мы, потрепанные, в крови, грязные как черти - беседуем с Доком и Джеем. И еще каким-то полковником, который разговаривает сжав зубы и кажется весьма не рад тому обстоятельству, что Абихан выжил. Ну я его понимаю!
Как раз когда полковник особенно усердно разглагольствует, принц швыряет меня на пол, не в первый раз за день, и - как в замедленной съемке - в дверном косяке, там, где я стояла, прямо там - торчит очередной нож - или метили в принца? Не важно, совсем не важно. Я еле успеваю не дать ему по зубам снова, но зато это успевает сделать рванувший его за шкирку на себя полковник.
- Вы что себе позволяете? - рычу я, поднимаясь.
- Думал, что спасаю Вас, - бурчит он, потирая руку.
А Абихан потирает щеку и снова слизывает с губы кровь - на сей раз с другой стороны.
- Не переживай, у него рука потяжелей твоей будет, - но ему на сей раз явно не смешно.
И только после этого мы видим Джея, верхом сидящего на очередном камикадзе - камикадзе изрыгает проклятья в наш адрес, пока Джей защелкивает наручники. И да, камикадзе ранен - кажется, это я ему ногу прострелила, если всё правильно помню.
Вот так. Теперь точно кончено всё.
***
Теперь всем не до сведений и прочего, дело серьезное, адвокаты после этого покушения роют землю с удвоенной силой, я продолжаю числиться инспектором, правда, показания снимать мне пока не дают. Я работаю с полученной информацией - повторюсь, в Голливуде бы продали души - все скопом - за то, что он рассказал.
Я торчу в каком-то чертовом бункере в окружении компьютеров и папок с бумагами. Всю жизнь ненавидела кабинетную работу, но отчётность есть отчётность, вы понимаете?
Хорошо хоть что Док со мной - иначе я бы точно свихнулась.
Процесс идет полным ходом, вернее, подготовка к нему.
Я как бы случайно - ох нет, вряд ли я смогла бы провести босса! - узнаю, что он пожелал остаться в том же доме после комплексной уборки и ремонта, опять же осталось неповрежденное крыло - и дался ему именно этот дом! - и что он даже интересовался моим здоровьем.
Нервное потрясение - вот что, остальное затягивается, сами понимаете.
А вот трупы под ногами - такое мы помним долго. Я помню. Насчет него не уверена.
Охрану сменили, понятное дело, системы поменяли, всё как положено, и скоро, очень скоро будет трибунал.
Международный трибунал. После которого его - и всех их - вероятно не останется в живых.
Хотя Док говорил, что вроде бы доказаны и гипноз, и состояние аффекта, и чертова мать. И скорее всего их просто вышлют без права посещения Земли навеки - ну потомят с десяток лет в одиночках - или нет? Понятия не имею.
Я благоразумно не спрашиваю, поднималась ли тема квантового преобразования ДНК - не исключаю, что да. А я не хочу, понимаете, совсем не хочу этого знать.
***
Накануне события я добиваюсь разрешения на посещение.
Док разрешает - так верней.
Приезжаю на знакомую стоянку - ага, за месяц все почти привели в порядок, охрана меня проводит к нему, смотрят строго, а он ничего так, бодр и весел.
Правда, пожаловался, что плавать более не может - труп в бассейне ранил его чувствительную натуру.
Мы говорим о чем-то таком... ни о чем, в общем-то.
Пьём чай, он рассказывает какие-то смешные мелочи про систему Медузы, я делаю вид, что смешно - хотя и понимаю, что в жизни мне не увидеть этой системы, а встретимся мы теперь в зале суда.
- Ты ведь хотела бы увидеть это всё? - неожиданно спрашивает он.
Я киваю.
- Знаешь, иногда нам приходится мириться с невозможным. Я вряд ли когда-нибудь это всё увижу. А можно спросить?
- Ну?
- Как выглядит альфа-самка Хари? Ну та, с непроизносимым именем? Я же... ну я вряд ли когда-нибудь это увижу.
Он ухмыляется - снова эта иезуитская ухмылка - и показывает мне голограмму. Боже! Да, такого на Земле точно нет. То, что рядом - те, кто - так вернее - тоже невероятны... Я сойду с ума, я точно сойду с ума. Я ведь не увижу этого нигде и никогда... А это - как кусочек другого мира.
Мы болтаем еще немного, и в итоге он внимательно смотрит на меня и спрашивает:
- А зачем ты здесь на самом деле?
Я не знаю, как объяснить ему, зачем - навестить, узнать, как он и что будет дальше, попытка напоследок что-то понять, прочее... Как все это рассказать?
- О, понимаю. Тебя прислали еще раз присмотреть за мной? Доктор Шагалл тебя прислал? Или тебе нужна еще какая-нибудь информация?
Удар ниже пояса - такого вопроса я не ожидала.
- Нет, я...
- Не стесняйся. Мы же теперь почти как братья по оружию, после того инцидента.
- Я пришла просто узнать, как ты.
- Не сочиняй. Ко мне просто никого не пускают.
Да я же волнуюсь за тебя, идиот!
Мне бы может неплохо это сказать вслух, но я встаю и говорю, что ухожу.
- Я наверное в самом деле зря пришла, - сообщаю я наиболее бесцветным голосом из всех возможных.
- Наверное, - соглашается он. И внимательно на меня смотрит. - Скажи, а ты бы согласилась в самом деле улететь отсюда? Туда, к Млечному пути, например?
Он еще спрашивает. Он еще спрашивает! Да я бы все отдала, ну я уже говорила... Зачем он только спрашивает? Он-то столько видел, а вот я...
- Не хочешь немного прогуляться со мной?
- Тебе все еще запрещено покидать пределы жилища.
- Не туда. Просто в другую комнату. В музыкальную комнату. Хочу кое-что тебе показать.
***
Там я еще не была, и музыкальная комната более всего похожа на рубку космического корабля, о чем я и сообщаю.
- Ну да, - он снова улыбается. - Садись, вот сюда садись.
Кресло похоже на кресло пилота Макстара - эргономичность, удобство, ремни - будто и правда в рубке.
- Ну так как насчет полета к системе Медузы?
- Тебе все игры, - мне грустно. Был бы это настоящий корабль - и рядом был бы тот, кто в силах его завести - и скажи он сейчас: "Это мой космический корабль, хочешь полететь со мной?" - я бы согласилась не раздумывая. Был бы это хороший, добрый инопланетянин - разве я бы отказалась?
- На самом деле этот дом мой космический корабль, хочешь полететь со мной? Саморазвертывающийся модуль, имитация жилого дома, основная часть под землей.
Что?! Мне слышатся голоса? Я все же схожу с ума? Да нет, это его голос.
- Это - мой космический корабль, хочешь лететь со мной? Ты себя как чувствуешь?
- Что? - слабым голосом спрашиваю я.
- Это - мой космический корабль. Мне и в четвертый раз повторить? Ну так что - в последний раз спрашиваю - хочешь полететь со мной? Познакомлю с, - и он произносит ту странную комбинацию звуков, которая обозначает имя альфа-самки Хари. - И да, ты права. Это побег.
***
Ну а что было дальше - вы все знаете.
На Земле был большой переполох. Многие писали, что меня похитили.
Всякие "Аномальные новости" понаписали такого, что даже Голливуд позавидовал - вся гильдия сценаристов в полном составе.
В космосе переполоха не было.
Система Медузы мне понравилась, с той Хари мы подружились, хотя с именами у нас проблемы - сказать простое "Кэти" ей тоже сложно.
И да, самое главное. Мы - классная команда. Мы с ним.
Хари.
И еще трое.
Мы посетили столько разных звездных систем, что я со счета сбилась. Иногда даже устаю от обилия впечатлений и с ностальгией вспоминаю какой-нибудь удаленный и уединенный пляж на Земле. Хотя... Хотя вы же не видели пляжей той планеты в созвездии Южного креста, вот уж там пляжи так пляжи!
И не пытайтесь нас нанять - наше время расписано на сто лет вперед.
Ведь мы - лучшие.
Авторское право (с) Stray_cat_mary
Распространение и коммерческое использование всего произведения или его частей без разрешения автора запрещено законом!!!
